Теперь она встала из-за стола и подошла к террариуму. Зиг, названный так в честь отца понятия «зависти к пенису», дремал в лучах солнца, льющихся в окно. Фрау Эмми, названная по имени одной из самых знаменитых пациенток Фрейда, блаженствовала в неглубокой ванночке. Ли провела пальцем по твердому, шероховатому панцирю Эмми и поймала себя на мысли что завидует природным доспехам черепахи. Но несмотря на кажущуюся защищенность, Эмми обладала роковой уязвимостью. У нее была только одна схема действий. Панцирь, на который она полагалась, был примитивной и негибкой стратегией. Если бы она столкнулась с умным хищником, который знал бы, как ее перевернуть, она стала бы совершенно беспомощной.

Черепаха моргнула и печально посмотрела на Ли, когда она протянула палец, чтобы погладить свою питомицу по голове. Голова моментально исчезла. Умница, подумала Ли.

Интерком издал несколько отрывистых звуков, что означало — Нэнси Мэхони, помощница Ли, испытывала неуверенность или нетерпение.

— Здесь мистер Монтера, — объявила Нэнси в своей типичной манере, словно ей не хватало воздуха.

Неуверенность, решила Ли. Она вернулась к столу и нажала кнопку внутренней связи:

— Досье из офиса окружного прокурора так и не прибыли?

— Еще нет. Позвонить им еще раз?

— Да, пожалуйста. И попроси мистера Монтеру войти.

Ли вздохнула и посмотрела на часы. Придется обойтись без досье. Очевидно, офис окружного прокурора снова ее подвел. Придется поговорить об этом с Доусоном.

Беседуя с клиентами, Ли редко сидела за столом, но сегодня собиралась остаться в своем кресле. Ей хотелось сидеть и чем нибудь заниматься, когда войдет Монтера… возможно, даже оказаться слишком занятой, чтобы заметить его появление.

Управляемая на расстоянии задвижка двери, щелкнув, отошла в сторону.

Пока дверь открывалась, Ли углубилась в материал, касающийся применения теста Джонсона — Раппапорт для оценки агрессивного поведения малолетних преступников. Выяснялось, что подростки, которые часто думали об агрессии, были менее склонны действовать под влиянием подобных импульсов.

— Интересно… — пробормотала она.

Ли ждала, что задвижка снова встанет на место, обозначив щелчком, что дверь закрылась, но характерного звука все не было. На столе лежал карандаш. Ли взяла его и сделала пару пометок в блокноте, затем подперла подбородок тупым концом карандаша, и все это как бы между прочим, задумчиво.

Тишина удивила ее. Почему он ничего не сказал? Вполне возможно, он узнал в ней женщину, которую спас, и удивился. Возможно также, он решил выждать, зная, что тот, кто заговорит первым, даст своему противнику огромную фору. Мужчина, обладающий столь явным инстинктом обольщения, должен знать о такого рода вещах, пусть даже и интуитивно.

В какую игру вы играете, мистер Монтера?

Она продолжила делать заметки, сильно нажимая на карандаш. Приглушенный звук уличного движения, доносившийся снизу, периодически усиливался гудками клаксонов и скрежетом тормозов.

Ли вздрогнула, когда на стол легла тень, упав на ее руку.

— Ой! — Она так быстро вскочила с кресла, что оно отлетело назад. — Что вы делаете?

Он был здесь — совсем рядом, — по ту сторону стола.

Его темные выразительные брови дрогнули, то ли с подозрением, то ли от смущения — понять она не смогла. Ее сердце билось так неистово, что она с трудом соображала, но одно, осваиваясь с его молчаливым присутствием, она осознала: это был не ужасающий незнакомец из баррио, которого она встретила тогда. На этот раз при нем, вероятно, не было никакого оружия, и одежда на нем была самая обычная.