Они остановились у довольно большого дома. За калиткой с причудливыми резными узорами возвышалась большая деревянная фигура старика с гуслями. Напротив нее, через тропинку — женщина с серпом, а у входа в дом, по обе стороны двери — гладиаторы. Они словно охраняли вход. Уже стоя на крыльце, Михайлов заметил еще две фигуры: веселого черта и шляхтича с уморительно самодовольной физиономией.

— Чья это работа? — удивленно поинтересовался он.

— Увидите, — улыбнулся поручик и первым ступил за порог. В большой светлой комнате их встретила пожилая, по-крестьянски одетая женщина.

— Ну вот, Михалина Ивановна, и постояльцы, о которых я вам говорил.

— Гостям всегда рады, — сдержанно улыбнулась хозяйка, внимательно посмотрела на каждого из вошедших и указала на резную вешалку: — Раздевайтесь, проходите, я сейчас ужин приготовлю.

— Я оставлю вас, господа, — козырнул поручик. — Уверен, что здесь вам будет хорошо.

Он ушел, а Михайлов и его попутчики завороженно осматривали комнату: пол — словно луг с цветами, и на потолке чьими-то талантливыми руками вырезаны васильки да ромашки, а между ними ангелы порхают. Не переставая удивляться, гости разделись и прошли в следующую комнату. Там еще больше было резных работ.

— Кто все это сделал? — спросил у хозяйки пораженный Михайлов. Та, очевидно, уже привыкла к таким вопросам и потому ответила буднично:

— Сын мой, Апполинарий.

— А где он?

— На окопах. Скоро придет. Да вы садитесь, отдыхайте с дороги, а я ужином займусь.

Хозяйка говорила не торопясь, с достоинством. Едва она вышла в кухню, как в прихожей послышались шаги — пришел сын хозяйки. Потом было слышно, как он умывался. Через несколько минут Апполинарий вошел в комнату и представился. Высокого роста, худощавый, волосы русые, курчавые, на переносице — очки.

— Так это ваши творения? — с улыбкой спросил Михайлов, пожимая Апполинарию руку.

— Мои, — смутился парень. — В свободное время немного режу.

— А где вы работаете?

— В школе, преподаю рисование.

— А ваша матушка сказала, что вы на окопах.

— Сейчас вот — с окопов. Время такое, что надо и фронту помогать.

Они сели на украшенную резьбой скамью. Михайлов сказал:

— У вас, Апполинарий, необыкновенный талант, и вам обязательно его надо развивать. Какое у вас образование?

— Закончил два класса частной гимназии, а также четырехклассное училище.

— По нынешним временам это не мало, но все равно вам надо во что бы то ни стало учиться дальше. Я непременно поинтересуюсь, где вам можно будет продолжить образование. — Михайлов достал из кармана небольшую записную книжку. — Позвольте, запишу ваш адрес.

— А нас все знают, — улыбнулась вошедшая с дымящимся чугунком хозяйка — Достаточно написать: «Ивенец, Пупко». К нам люди со всей округи, как в музей, ходят.

— Вообще-то, наша улица Койдановской называется, — смущенно добавил парень.

После ужина, несмотря на сильную усталость, Михаил Александрович еще долго разговаривал с Аппо— линарием. Узнал, что его старшие братья — Станислав и Эдвин — на фронте, а сестра Стефания замужем и живет отдельно.

— Нет, Апполинарий, я себе не прощу, если не позабочусь о том, чтобы твой талант служил людям.

Апполинарий Пупко смущенно и недоверчиво улыбался. Откуда ему было знать, что пройдет время и Михаил Александрович выполнит свое обещание.

— Спасибо, — только и ответил он. — Вам бы отдыхать надо, устали ведь.