– Что-то здесь не то.

– Может, у бабушки Розы захлопнулась в туалете дверь и не открывается. Или они сидят с вахтёром в служебной комнате и болтают, – предположила Сильвания.

– Давай посмотрим.

И не успела Сильвания возразить, как её сестра уже метнулась за угол. На левой стене длинного коридора была дверь с надписью: «Только для сотрудников». Дака остановилась перед этой дверью и прислушалась. Но ничего не услышала.

Сильвания тоже прислушалась. И тоже ничего не услышала.

Дака поднесла к двери кулак и вопросительно взглянула на сестру.

Сильвания вдруг вспомнила предостережение Людо. Ни в коем случае не ходите сегодня во Дворец искусств. Голос Людо звучал серьёзно и заклинающе. Это не походило на шутку. А что, если в его предостережении что-то было? Что, если за этой дверью сейчас происходит… что-то опасное? Тогда, быть может, им не стоит вежливо стучаться.

– Лучше давай просто ворвёмся, – прошептала Сильвания сестре.

Дака кивнула и опустила кулак. В её голове крутились похожие мысли.

Сильвания положила ладонь на ручку двери и тихо сосчитала до трёх:

– Ону, цой, трош! – потом со всей силы толкнула дверь и ворвалась в служебную комнату вместе с Дакой.

Они посмотрели вперёд. Посмотрели влево. Посмотрели вправо. Они даже на потолок глянули. В комнате было пусто. Бабушки Розы не было. И вахтёра Шнёльцеля тоже.

– Смотри, бабушкина сумочка! – Дака кивнула на полку.

– И её пиджак. – Сильвания указала на вешалку. – Значит, она ещё в туалете.

Сильвания вздохнула с облегчением. Пятнадцать минут в туалете ещё можно было как-то объяснить. Их свояченица Люда из Оклахомы однажды провела в туалете полдня. Она не любила вспоминать об этом.

– Пойдём, посмотрим, всё ли там в порядке, – предложила Дака. – Может, она заснула.

Сёстры закрыли дверь служебной комнаты и снова вышли в коридор. Немного дальше по правой стороне находилась дверь с надписью: «Туалеты». На этот раз сёстры не раздумывали долго. Дака нажала на ручку двери, и двойняшки вбежали в тамбур двух туалетов.

И мгновенно застыли. На полу между дверьми мужского и дамского туалетов сидели бабушка Роза и вахтёр Шнёльцель. Спиной к спине. Руки у обоих были связаны за спиной. Широко раскрыв глаза, они уставились на двойняшек, словно хотели им что-то сказать. Но сказать они ничего не могли. Рты у них были заклеены серым скотчем.

– Бабушка! – в один голос вскрикнули девочки.

Дака ринулась было к бабушке, но почувствовала на своём затылке холодный предмет. И одновременно ощутила неприятный рыбный запах. Кто-то держал её сзади.

– Спокойно, – приказал нежный женский голос. Он исходил из другого угла позади Сильвании и Даки.

Девочки медленно повернули головы. Справа за ними стоял мускулистый черноволосый мужчина. Он направил на двойняшек тёмно-серый пистолет. Слева за ними стояла женщина с нежным голосом. Миниатюрная, едва ли выше сестёр, и изящная. У неё были чёрные короткие волосы и лучистые зелёные глаза. Как у кошки. В руке она держала маленький серебристый пистолет.

Хотя и женщина, и её пистолет были такие маленькие, Дака и Сильвания тотчас поняли, что с ними шутки плохи. Это было видно по её глазам и по тому, как она говорила.

– А ну, быстро к стенке! – приказала женщина. – И на пол.

Двойняшки двигались словно телеуправляемые. Они сели у боковой стены туалетного тамбура.

Женщина-кошка подала знак мускулистому. Тот присел к девочкам и связал им руки за спиной. Тыльные стороны его ладоней были волосатые, а ноготь на большом пальце чёрный. От этого типа воняло табачным дымом и рыбой.