|
Снабженцем выбрали Вадима. Тогда Игорь заметил: – Вот видите: я, Полекутин и Вадим и есть тот штаб, который я предлагал с самого начала. Решили, пусть это называется штабом. Черт с ним, если ему так хочется! – Теперь, – сказал Игорь, – пусть каждый цех выберет старшего. Все стали выбирать. В гараже работали только двое: Шмаков Петр и я. Шмаков выбрал в старшие меня. * 5 От этого собрания у меня остался на душе неприятный осадок. Мне казалось, что ребята только и думают о моем неудачном выступлении и смеются надо мной. Разве я против восстановления машины? Мне было только неприятно, что это предложил Игорь, а не кто-нибудь другой. Например, Полекутин, который лучше всех разбирается в технике. Полекутин предложил бы это для дела, а Игорь для того, чтобы показать себя. Я много раз замечал: Игорь затевает какое-нибудь дело, подает идею, подымает шум и треск, а когда все проваливается, виноватыми оказываемся мы. И я не хотел, чтобы это повторилось сейчас. Это мне и следовало сказать на собрании. Напомнить об идеях Игоря, привести примеры из прошлого. Все бы закричали, что я прав. Игорь с Вадимом остались бы в позорном меньшинстве. Но собрание прошло. Эту речь я уже не мог произнести. Я пересказал ее в общих чертах Шмакову Петру. Шмаков сказал: – Плюнь! Я заговорил с Полекутиным. Он тоже сказал: – Плюнь! Полекутина мы называем «папашей», такой он высокий и здоровый. Он и Шмаков самые сильные в классе. Вскоре я убедился, что никто и не думал о моем неудачном выступлении. Даже Вадим забыл, что я давал ему отвод. Впрочем, Вадим легкомысленный человек. Вадим помогал теперь Игорю. А Игорь развил бурную деятельность, завел себе еще одну блестящую папку. В нее он складывал бумаги, относящиеся к восстановлению машины. В этих бумагах одобрялась наша инициатива. Игорь был даже в райкоме. Там тоже одобрили нашу инициативу. Однако бумажки не дали, сказали: «Валяйте действуйте! » Я не понимал: при чем тут бумаги? Нужны не бумаги, а запасные части. Игорь собирал бумажки, а машина между тем валялась на пустыре. Рабочие начали над нами посмеиваться. Мол, взялись не за свое дело. Слесарь Коська сказал: – Комики! А бригадир Дмитрий Александрович выразился так: – Артисты. Я сказал Шмакову Петру: – Рабочие над нами смеются. На что последовало его обычное: – Плевать! Я пошел в моторный цех к Полекутину. – Надо что-то делать. – Что же я сделаю? – спросил Полекутин. – Как – что? – удивился я. – Ведь ты заместитель по технической части. Надо думать. – Пусть Игорь думает, это его идея. – А почему ты молчал на собрании? На этот убийственный довод Полекутину нечего было ответить. Тогда я предложил: – Соберемся после работы и осмотрим этот несчастный драндулет. После работы мы собрались на пустыре. |
