Не знаю уж как с «предметом наличия», но в целом «Зеленая дубрава» была готова к приезду юных гостей. В одноэтажном деревянном домике, где предстояло жить ребятам, было чисто, тепло и уютно. Отопление, водопровод, кухня, бассейн и все остальное, необходимое на турбазе для зимнего отдыха, работали без перебоев. Территорию по-новогоднему украсили, поставили на самом видном месте нарядную елку, развесили на деревьях разноцветные фонарики, на лужайке за столовой залили каток и даже слепили на газоне перед административным зданием снеговика. По традиции на голову ему водрузили блестящее новенькое ведро, в руки дали швабру, а вместо носа воткнули самую большую морковку, которая только нашлась в кухне.

Однако Зое Львовне, которая, едва приехав, тут же пошла критически осматривать турбазу, понравилось далеко не все. Снеговика она еще стерпела, только поморщилась, но когда увидела на краю поляны огромный дуб, уже не стала сдерживаться.

— Это что еще за сухостой? Он же портит всю картину! Спилите его немедленно!

И потопала инспектировать дальше, а двое рабочих, получивших от нее этот приказ, только переглянулись. Им совсем не хотелось возиться с гигантским деревом, которое разве что динамитом взрывать… Но делать было нечего, хозяин по телефону велел слушаться эту тетку, как его самого, и не имел ничего против того, чтобы старый дуб спилили. Так что рабочие отправились за инструментом, а дуб, который, разумеется, все слышал, вздрогнул так, что заскрипели толстые сучья и посыпались куски коры. Он понял, что еще чуть-чуть — и может произойти непоправимое. Столько времени его не трогали — и на тебе! Сначала поставили чуть не на корнях домики, залили площадку вокруг бетоном, лишив его возможности шевелиться, а теперь и вовсе срубить хотят! Дуб насмотрелся на современную строительную технику, видел, как скоро и зло работают новые бензопилы и понял, что шансов выжить у него нет. Еще он подумал о том, что если его спилят, то прервется связь с волшебной страной, а тогда. О, волшебная страна! И тут в крону дубу пришла мысль.

Дуб начал, напрягаясь изо всех сил, толкать корнем металлический ларец с запечатанным в нем злым духом колдуньи поближе к поверхности земли. Это было трудно, за годы корни дерева тесно сплелись между собой, да и ларец с ведьмой лежал глубоко — хорошо постарались мужики пятьсот лет назад. За это время земля сильно утрамбовалась, и рыхлый когда-то чернозем стал похож на камень. От натуги дерево заскрипело на всю округу так, что даже рабочие, возвращающиеся с инструментом, услышали.

— Вон как трещит, — заметил один. — Может, сам рассыплется, а? Может, не будем его трогать? Так возиться неохота.

— Ну да, будем до весны ждать, пока он рассохнется, — ответил второй. — Давай уже работать! Сказано тебе пилить, значит, пилить!

Дуб удвоил усилия. Кое-где сугробы стали вспучиваться, сначала незаметно, потом все сильнее. Он пыхтел и скрипел, устало мотал ветвями и снова напрягал изо всех свои корни. И его труды не пропали зря — вскоре ларец был уже у самой земли, а дуб, измученный и уставший, замер, чтобы передохнуть.

— Ну, давай! — скомандовал рабочий и взял в руки пилу. — Заходи оттуда! — крикнул он. Другой послушно обошел дерево.

Зубья пилы с визгом врезались в кору. Толстая, плотная, она некоторое время защищала ствол, но тягаться с закаленной сталью не могла.