– Ну, тихо, маленькая, тихо, – обнимая, он успокаивал меня как ребенка.

Через некоторое время я начала осознавать, что слезами горю не поможешь и надо действовать, надо что‑то предпринять. Мы обязаны найти мальчика, иначе нам всем конец, потери не простит ни Совет, ни Арвиль Фатия, этого я не прощу сама себе!

– Где Иван? – отстраняясь и вытирая глаза, спросила я.

– Он ранен, – гном растер рукой мокрое от моих слез пятно на рубашке.

– Пойдем.

– А эти? – он кивнул в сторону раненых. – Можно что‑нибудь узнать у них.

– Они никуда не денутся, – совершенно спокойно отозвалась я, – у них перерезаны сухожилии на руках и ногах, они даже пошевелиться не могут.

Гном вытаращился на меня:

– А кто это сделал?

– Что?

– Так их порезал?

– Я.

Пантелей вдруг шарахнулся от меня и тихо прошептал: «Ну, да».

После того, как слезы высохли, на меня навалилось какое‑то странное безразличие, и было все равно, что я своими руками покалечила бандитов. Что‑то непонятное проснулось во мне сегодня и уже вряд ли когда‑нибудь заснет, и самое страшное, что мне это нравилось.

Иван лежал на спине и прижимал руки к животу. На бледном лице светились яркие глаза, все еще охваченные жаждой боя.

– Они меня ранили, – прошептал он, из уголка рта потекла струйка крови. – Где Анук?

Я молчала. Адепт все понял и тихо застонал, откидывая голову. Внутренне я очень гордилась им, он был молодец, он не боялся, он защищал нас, меня и мальчика. А я его считала обыкновенным трусом!

– Иван, дай я посмотрю, что у тебя там.

Маг скривил губы на подобие улыбки и убрал руку от живота. Оттуда фонтаном брызнула кровь, м