В тот момент, когда Ванго вставал с диванчика, чтобы перейти к накрытому столу, в зал вошел один из наполеоновских гренадеров, окинул взглядом помещение и направился к Ванго.

— Там, на улице, какой-то господин хочет с вами поговорить.

— Со мной? Это какая-то ошибка.

— Он остался снаружи и велел мне найти молодого человека, который пришел один.

— Он назвал свое имя?

— Ни свое, ни ваше.

Ванго покосился на двоих мужчин, беседующих в дальнем конце зала. Видимо, его маневру не суждено осуществиться.

— Скажите ему, что он меня с кем-то перепутал.

С этими словами Ванго встал с дивана.

— Мне кажется, у него срочное дело, — сказал гренадер.

— Но кто же он?

— Да вот!

И Ванго увидел Зефиро: бледный как смерть, пряча лицо, тот занял место рядом с ним.

— Сядь, — шепнул он.

Ванго повиновался. Натянутый как струна, Зефиро сидел неподвижно. Наполеоновский солдат исчез.

— Нужно уходить, — сказал падре.

Он произнес это, почти не разжимая губ. К пианисту подошел человек с аккордеоном, и они заиграли вместе французский канкан в замедленном, убаюкивающем темпе.

— Я понял, — продолжал Зефиро. — Я наконец-то все понял.

Ванго же ничего не понимал.

— Когда ты ушел, я поднялся на башню, чтобы осмотреть в бинокль комнату Виктора. Там мыл окна какой-то человек. И тут у меня возникло подозрение. Я вышел на улицу, позвонил в отель…

— Вы с ума сошли!

— …и попросил соединить меня с номером мадам Виктории. К телефону долго никто не подходил.

— А потом он ответил?

— Нет, — сказал Зефиро, почти беззвучно. — Он и не мог ответить.

— Почему?

По лицу Зефиро стекали капли пота.

— Потому что сейчас он сидит впереди нас.

Ванго вскинул голову.

И взглянул на затылок «адвоката».

Этот таинственный человек, который уходил, когда Виктор ложился спать, человек, который ненадолго возникал ранним утром, якобы будил Виктора и снова исчезал…

Этот человек и был Виктором.

— Да, нужно уходить, — сказал Ванго.

— Я хорошо его знаю, — произнес Зефиро мертвым голосом. — Наши лица навсегда запечатлелись у него в памяти. Я тот, кто предал его пятнадцать лет назад, когда был его исповедником. Я тот, кто пытался выдать его Булару. Он меня не забыл. Он узнает нас даже в многотысячной толпе. Если он сейчас обернется, мы погибли…

— Так зачем же вы вошли? Нужно было остаться на улице.

— Потому что, пока я ждал у дверей, подъехали четыре машины с его людьми. Им наверняка выдали наши фотографии. Они сторожат у входа.

Ванго задрожал всем телом.

— А от кого вы узнали, что я здесь?

— От моего верного помощника, малыша Тома Джексона. Он следил за тобой.

И тут торжественно — словно он ждал, когда прозвучит его имя, чтобы выйти на публику, — из-за портьеры входной двери появился Том Джексон собственной персоной. Его вел за руку озадаченный гренадер.

— Мистер, вы оставили своего мальчика на улице, он упал, он плачет, он расшибся до крови, он требует вас. Уж и не знаю, что мне делать!

Зефиро вытаращил глаза. Том бросился к нему на колени. Ванго не спускал глаз со спины Виктора.

Солдат щелкнул каблуками и удалился.

— Обнимите меня покрепче, — шепнул Том, — прижмитесь ко мне лицом и выходите.