– Я был снова в Коридоре Зеркал.

– Я не знал, какую форму оно примет.

– Это было в действительности?

– Как подобные вещи следуют, так тому и быть.

– Ну, спасибо… я так и думал. Помню, Грайлл говорил что‑то о твоём желании видеть меня раньше, чем увидит мать.

– Хотел взглянуть, что ты знаешь, прежде чем встретишься с ней нос к носу. Я хотел защитить твою свободу выбора.

– О чем ты говоришь?

– Я уверен, она хочет видеть тебя на троне.

Я сел и протёр глаза.

– Полагаю, что это возможно, – сказал я.

– Я не знаю, как далеко она зайдёт, чтобы добиться своего. Я хотел дать тебе шанс обдумать собственное мнение, прежде, чем раскусишь её планы. Может, чашечку чая?

– Да, спасибо.

Я принял кружку, которую он предложил мне, и поднёс к губам.

– Что ты ещё можешь добавить, кроме догадок о её желаниях? – спросил я.

Сухэй покачал головой.

– Я не знаю, насколько бурна её программа, – сказал он, – если ты об этом. И связана ли она с заклинаниями, которые висели на тебе, а теперь исчезли.

– Твоих рук дело?

Он кивнул.

Я сделал ещё глоток.

– Никак не предполагал, что так близко подберусь к очереди, – сказал я. – Юрт – четвёртый или пятый номер на транспортёре, не так ли?

Сухэй кивнул.

– Чувствую, что день будет очень занятой, – сказал я.

– Заканчивай с чаем, – сказал он, – и следуй за мной.

Он вышел через драконовый гобелен на дальней стене.

Когда я вновь поднял кружку, яркий браслет сполз с моего левого запястья и поплыл перед моим носом, топя переплетение в круге чистого света. Над дымящимся настоем он затрепетал, словно наслаждаясь коричным ароматом.

– Привет, Призрак, – сказал я. – Что ты так странно прилип к руке?

– Чтобы выглядеть как кусок верёвки, который ты обычно носишь, – пришёл ответ. – Я думал, тебе это понравится.

– Я имею в виду, что ты делал там все это время?

– Только слушал, Папа. Смотрел, чем могу помочь. Все эти люди – твои родственники?

– Те люди, с которыми я встречался, – да.

– Надо ли вернуться в Эмбер и рассказать об их кознях?

– Нет, они творят их и во Дворах, – я ещё хлебнул чаю. – Ты подразумеваешь какой‑то особенный вред?

– Не доверяй своей матери и своему брату Мандору, даже если они приходятся мне бабкой и дядей. Я думаю, они что‑то для тебя готовят.

– Мандор всегда был добр ко мне….

– И дядя твой Сухэй… он кажется возвышенно неколебимым, но весьма напоминает мне Дворкина. Мог бы он замешивать внутренние беспорядки, но быть готовым соскочить в любой момент?

– Надеюсь, что нет, – сказал я. – Так он не поступал никогда.

– Хо‑хо, все это – песочные домики, а сейчас время потрясений.

– Где ты набрался этой попсовой психологии?

– Я изучал великих психологов Отражения Земля. Что было частью моей попытки понять человеческую среду. И я осознаю, что в эту эпоху я больше всего узнал о сути иррационального.

– Ну, хорошо, и чем же могут быть вызваны текущие события?

– На проекцию Лабиринта порядком повыше я наткнулся в Талисмане. Там были представлены аспекты, которых я просто не смог понять. Это привело к обдумыванию теории хаоса, затем к Меннингеру и всем прочим в поисках проявлений его – Хаоса – в сознании.