Добронравов вытянул вперед руки.

— Пожалуйста, застегивайте наручники. Я к ним уже привык, даже скучаю. Отличная работа, Александр Иванович. Слушал с наслаждением. Вам бы романы писать!

— Времени не хватает. Вы выслушали мою точку зрения. Хотели и выслушали. Но суду нужны факты. Вы же адвокат и лучше меня знаете, каким материалом я располагаю, и куда мне с ним идти.

— Вы правы. В суде вас не поймут. А насчет Шестопала я с вами согласен. Я ведь тоже его подозреваю. Но без фактов. Но у вас есть повод к его задержанию. Если хорошенько нажмете, может, и выдавите что-нибудь. А так вроде вам и цепляться не за что.

На мгновенье Трифонов уловил растерянность, мелькнувшую в глазах адвоката, но тот быстро взял себя в руки.

Трифонов встал.

— Выздоравливайте, Давид Илларионович. Я не прощаюсь. Нам с вами еще не раз придется встретиться…

— Рад знакомству, Александр Иванович. Получил истинное удовольствие от общения. Не хотел бы иметь врага в вашем лице.

— У меня нет врагов. Такая работа… — Трифонов вышел из палаты, отдал сестре халат и спустился на первый этаж.

Его окликнул дежурный.

— Это вы полковник Трифонов?

— Да, он самый.

— Вас просили срочно перезвонить в управление.— Дежурный выставил аппарат на стойку перед окошком.

Трубку сняла Наташа Рогова.

— Что у вас стряслось, Наташа?

— Александр Иванович, полчаса назад в ресторане «Якорь» на глазах у публики умер банкир Шестопал. В эту минуту его окружала охрана из пятнадцати человек.

Глава IV

1.

И все же Артем не хотел открыто демонстрировать Анне Дмитриевне свои отношения с Никой. Он запретил ей приходить к себе в комнату по ночам. Интимные отношения продолжались в Питере на квартире подруги Ники, куда Артем приезжал три раза в неделю. Девушку игры в прятки не устраивали, но она терпела и еще больше возненавидела свою мать. В усадьбу Ника приезжала только на выходные дни, ссылаясь на занятость в институте, репетиции до позднего вечера, и, несмотря на то, что у нее была своя машина, оставалась ночевать в городе у подруг. Даже в ее возрасте и с ее энергией человек может уставать.

Анна Дмитриевна никак не реагировала на поведение дочери. Они встречались по выходным в столовой за завтраком и обедом. Мать интересовалась ее успехами в институте, но скорее не из интереса, а для поддержания отношений. Между ними стояла стена, и не замечать этого мог только слепой. Артему приходилось нелегко. Он попал между молотом и наковальней. Всем не угодишь. Анна Дмитриевна теряла силы на глазах, увядая, как яркий цветок осенью. Артем видел ее состояние, и ему часто снилось во сне, как умирает на его руках мать. Теперь он чувствовал приближение смерти женщины, которая, как ему казалось, давала ему то же материнское тепло и заботу. Он не мог и не хотел доставлять ей боль.

Поздним субботним утром он собирался идти в парк к заросшему камышом пруду, где его должна ждать Ника. Тайные свидания имели некий ореол романтичности, а из-за возникших препятствий их еще больше тянуло друг к другу. По современным меркам их отношения выглядели немного старомодно.