— Сам я поеду к Лошадиному Берегу, — продолжил я. — Вот туда, — и указал пальцем.

— И что станешь там делать? — спросил Райк.

— Прихвачу с собой командира Дозора Коддина. Может, смогу помириться с отцом.

— Черта с два тебе! — Райк врезал Барлоу по руке. Ударил не по злому умыслу, просто его переполняла природная жестокость. — Ишь как гладко у тебя выходит, маленький ублюдок. Все бы тебе выпендриваться, шельмуешь, припрятав тузы. Мы потащимся в пыли и грязи к Лошадиному Берегу, а ты потом станешь важничать, строя из себя птицу высокого полета с золотым кубком в руке и шелковой тряпицей, чтобы подтирать задницу. Ну нет! Я буду всегда рядом, чтобы следить за тобой, пока не получу то, что мне причитается.

— Обращаюсь к тебе как к брату. Ты, уродливая куча дерьма, вали сейчас, пока есть возможность, — посоветовал я.

— Пошел на хер! — Райк изобразил победный оскал.

Я махнул на него рукой:

— Людям Коддина к турниру близко не подобраться. А такому перекати-полю, как мы, кого судьба бросает от одной армии к другой в самую гущу событий, где пахнет деньжатами, льется кровь и есть доступные бабенки, все нипочем. Братья могут раствориться на турнире среди подобного им сброда, оставшись незамеченными. Когда я выполню задуманное, до приезда Дозора мне потребуется ваша помощь. Нужно, чтобы вы придержали ворота Логова несколько минут. Это будут самые кровавые минуты в вашей жизни.

— Ну, мы-то продержимся, — заявил Райк.

— Продержимся, в чем вопрос. — Макин поднял свой цеп.

— Продержимся! — взревели Элбан, Барлоу, Лжец, Роу, Красный Кент и еще дюжина братьев слева от меня.

Я снова повернулся к Коддину:

— Думаю, они продержатся.

49

— Сэр Алэн Кенник, баронет.

И вот я там, куда стремился: подъезжаю к турнирному полю, чтобы занять свое место, со всех сторон меня сопровождают вялые аплодисменты.

— Сэр Аркл, третий сын лорда Мерка, — объявил глашатай следующего участника.

Сэр Аркл, проследовавший за мной на поле, был вооружен булавой. Участники Общей Схватки выбрали разнообразное оружие, чтобы справиться с доспехами противника. Топор, булава, цеп использовались для того, чтобы переломать доспехи и кости. Когда сражаешься против облаченного в полную амуницию бойца, обычно дубасишь его до той поры, пока не искалечишь, а уж потом, при желании, можно нанести смертельный удар кинжалом, вонзив его между латным воротником и нагрудником или в прорезь для глаз.

У меня был только мой меч. Ну ладно, не мой, но меч Алэна. Если у него имелось какое-то подходящее для Общей Схватки оружие, то оно, без сомнения, осталось у сбежавшей свиты.

— Сэр Джеймс из Хея.

Огромный детина в измятом нагруднике, он держал наготове свой тяжеленный топор с шипом-клевцом на обухе позади.

— Уильям из Бронда, — высокий, с кроваво-красным вепрем на щите и шиповатым цепом.

Участники продолжали прибывать. Чертова дюжина. Наконец все мы разместились на поле. Счастливая дюжина. Рыцари из разных земель, облаченные в боевые доспехи. Молчание прерывалось лишь негромким ржанием лошадей.

В дальнем конце поля под тенью замковых стен располагались пять рядов сидений. В центре стоял стул с высокой спинкой, задрапированный имперским пурпуром. С него поднялся граф Ренар. Рядом на обычной скамейке расположился Корион — незаметная фигура, притягивающая взгляд, как магнит железо.

С расстояния в двести шагов я не мог рассмотреть на лице Ренара ничего, кроме блеска глаз под золотым венцом и водопада черных волос.

— Приступайте! — Ренар взмахнул рукой.