Вот только, как я и предупреждала, интерес к любому скандалу, к любой, даже самой липкой и грязной сплетне, в конце концов, иссякает. Случается что то ещё, и зритель переключается на новую историю. А если тебе нечем подпитать интерес обывателя, то о тебе забывают. Это закон экранных ток шоу.

Помню, Давыдов только усмехался, когда мама, по всей видимости, почувствовав приближающийся конец своего телевизионного триумфа, попробовала пойти со мной на «мировую». Несколько месяцев после моего визита в их с Лилей квартиру, мы не общались, я всеми силами старалась нигде с ними не пересечься, ещё поэтому так часто уезжала к родителям Марата в Казань. Я лишь наблюдала за утихающим постепенно скандалом, знала, что адвокаты компании старательно перекрывают все доступы моих родственников к шумным эфирам, и некоторое время маме пришлось довольствоваться лишь упоминанием своего имени в желтой прессе. А когда и оттуда приход денежных средств стал угасать, она попыталась связаться со мной.

  Ни копейки не дам,   сказал тогда Марат. И посоветовал мне никак не реагировать на звонки родственниц.

Мне и не хотелось реагировать. Марат к тому моменту получил официальный развод, и мы начали готовиться к свадьбе. Торжество планировалось не шумное, и опять же в Казани. В кругу семьи. Это решение папа, скорее всего, не одобрил бы, он всегда хотел для меня самую шумную и самую пышную свадьбу, но у нас с Маратом такого желания не было. Громкая свадьба лишь подогрела бы новую порцию слухов и обсуждений (читай: осуждений) на наш счет. Журналисты не обошли бы вниманием его развод и наше поспешное торжество. А нам хотелось тихого праздника.

Бывшую жену Давыдову всё же удалось убедить перебраться поближе к столице, Марат купил для них с сыном небольшой домик в области, устроил Георгия в хорошую школу, в секцию по футболу, как всегда хотел его родной отец, и всеми силами участвовал в его воспитании. Я познакомилась и с Жорой, и с его мамой, поначалу наше знакомство носило довольно формальный характер, но со временем, мы с Мариной даже подружились. Как то сошлись на мысли, что её сын Марату, как родной, и делить нам с ней, в принципе, нечего. А потом Алия Ренатовна сказала мне:

  Марина с Жорой – тоже семья. О них надо заботиться.

Я, если честно, её высказыванию удивилась. Ведь в их доме Марину с ребенком так и не приняли, но, видимо, мою свекровь эта ситуация тяготила, и она хотела что то изменить. Я не стала с ней обсуждать двоякость её отношения к бывшей жене сына и племянника, вместо этого согласилась. И пообещала сделать всё, что в моих силах, чтобы Марина с сыном ни в чем не нуждались, и не чувствовали себя одинокими.

А ещё я надеюсь, что однажды Марина встретит человека, мужчину, который тоже захочет позаботиться о ней и её сыне. Мужчину, которого она сможет полюбить, и которому будет доверять. Как своему первому мужу.

Я, вообще, всем желаю счастья. От всей души. Чтобы рядом с каждой женщиной был мужчина, к которому хочется подойти, прижаться к нему, и сказать простое:

  Люблю.

И услышать в ответ:

  А я тебя больше.

Мой муж всегда так отвечает на мои признания. Слово «люблю» произносит редко, но я всегда знаю, что «он меня больше». Что ещё нужно для счастья?

Душевное спокойствие, ровное чувство любви, взаимность… сын да дочка.

У нас с Маратом всё это есть.

Конец