Парочка ламчерионов бурно выражала радость от воссоединения, временно потеряв представление, где они сейчас находятся. Мы с Юлианом, хоть и сблизились в дороге, бросаться друг другу в объятия не спешили, чем, похоже, сильно удивили нашего временного хозяина, который считал нас любовниками. Ну и ладно, пусть думает, что мы поссорились.

Агграссец как-то странно косился на нас с магом, но молчал. В руке старик держал серебристый кругляш и иногда поглядывал на него, словно на часы.

«Это именной пропуск на торги, – пояснил Грэм, – в определенный момент на нем проступит место и точное время их проведения».

«Ого, Грэм! Откуда знаешь?..»

«Ну, я ведь не все время служил телохранителем северной принцессы. Предыдущий мой наниматель любил прикупить диковинку на торгах».

«Какой незаконопослушный наниматель тебе достался… Тяжело, наверное, служить такому?»

«Отнюдь. Он приобретал лишь запрещенные артефакты, не интересуясь живым товаром. Кстати, а ты не знаешь, с чего вдруг тебе подмигивает Юлиан?»

Пригляделась. Если тот нервный тик, что изображал мой бывший попутчик, подмигивание, то вероятно он жаждет поговорить.

Я не стала играть с Юлианом в гляделки, а сразу подсела к нему. Подумала – и прижалась к парню. Будем соблюдать конспирацию.

Слуга работорговца окрикнул нас, требуя, чтобы я вернулась на место. Но старик осадил его, приказав оставить нас в покое.

Когда страсти немного улеглись, едва слышно прошептала:

– Что случилось?

Делая вид, что целует меня в висок, Юлиан ответил:

– Наши дороги скоро разойдутся. Ты не могла бы вернуть мне мою вещь?

А я-то думала, он соскучился!

– Серьга у тебя в нагрудном кармане, – сообщила обижено и отстранилась от парня.

Я предполагала, что мой попутчик пожелает вернуть украшение, и отрыгнула его сразу, как агграссец принес мне платье. Мне чужого не надо, свое бы сохранить. Кольцо пока оставила болтаться где-то в кишечнике, и не надо Грэм мысленно морщиться – уверена, сатурийцы радовались бы, будь у них такая способность прятать предметы в своем теле.

«А если тебя напоить слабительным? Ты сможешь удержать в себе проглоченную вещь?»

«Фу, Грэм! Так я тебе и ответила на столь интимный вопрос!»

«Можешь не облекать в слова ответ – я и так его понял. Согласен, занятная способность».

– Эва, спасибо, – Юлиан снова обнял меня, – я не почувствовал, когда ты ее вернула.

Подумаешь… Ловкость рук – и никакой магии! В храме давали нам несколько уроков искусства карманников – жрицам в работе может пригодиться и не такое.

– Не стоит благодарности, – я попыталась отодвинуться, но парень не позволил.

– Если у меня появится шанс на побег, я им воспользуюсь. Того же жду и от тебя, не надо больше геройствовать, хорошо?

Это он о чем сейчас?

«О том, что ты не дала его пытать?» – предположил Грэм.

«Тогда он дурак, ведь это я виновата в том, что агграссец едва не отдал его кату. Юлиану чуть не досталось потому, что его посчитали дорогим мне человеком».

«А ведь он и в самом деле тебе пришелся по сердцу? Беглый жрец Жизни с темным прошлым и мутным будущем? Разве такой может нравиться той, кто ищет стабильности и покоя?»

«Грэм, ожидаешь, что я стану отпираться? Не дождешься! Ты все равно читаешь мои мысли. Да, Юлиан мне симпатичен, доволен?»

«Угу. А теперь ответь парню, он ведь ждет».

– Согласна, Юлиан. Дальше каждый сам за себя.

Вот и все. Я ему ничего не должна, он – мне тоже. У беглого жреца Жизни и воспитанницы храма Судьбы разные пути, Грэм прав.