— Спокойно, Ионов, — Война нагло оскалился, — у нас свои интересы, но и твоих не тронем.

Вот это прозвучало куда убедительнее. Хотя и более подробно развернуть тему с интересами не помешало бы. Исключительно для достижения полного взаимопонимания и гармонии. Обсуждение проблемы доверия пришлось прервать в тот момент, когда Настя с громким стуком поставила перед Игорем тарелку. Еще одну девочка протянула Карине. Затем вернулась к столу за порциями для себя и Олега. Олеся уточнила, будет ли ужинать Рыцарь, на что Война, отложив Бальзака, сцапал всю сковородку.

Все это выглядело настолько обыденно и спокойно, что Игорь захотелось подковырнуть край реальности, чтобы содрать происходящее, как наклейку. Но вместо этого, он наблюдал, интуитивно понимая, что еще будет возможность все обсудить и решить. Пока же стоит привыкнуть к происходящему. Попробовать убедить самого себя, что и такое случается.

Ведь у всего есть причина. И ему всего лишь необходимо ее узнать.

Синицына погрозила лопаточкой Войне.

— А как же Саломея?

— Эта? — с набитым ртом фыркнуть Войне не то чтобы не удалось, но получилось не совсем эстетично. Из-за соуса, который теперь оказался на Матвееве. — Мея не будет.

Действительно. За прошедшее время Саломея едва ли пару раз вспоминала, что обликам необходим воздух, а уж про такую замечательную вещь как моргание вообще забыла. Она просто смотрела. Да, именно на Игоря. Сообразив, что говорят о ней, морта с трудом перевела взгляд от Ионова, сфокусировав его на Синицыной.

— Я не голодна.

И снова все свое внимание сосредоточила на парне. Почему у наблюдавшей за этой сценой Насти слегка покраснели щеки и заиграла коварная улыбка, а сама девочка многозначительно переглянулась с Кариной, Игорь не понял. И даже не пообещал себе подумать позже. Просто, втянув умопомрачительный аромат ужина, он понял, что ныло вовсе не сердце, а всего лишь пустой желудок напоминал о том, что растущему юношескому организму требовалась энергия.

И не какая-то там «нереальная», а вполне себе материальная и очень вкусная.

Глава 7. Клятва

Ошибаться человеку свойственно, но сваливать ошибки на других — еще типичнее.

Игорь сидел на стуле, сцепив руки в замок, нервно отбивая ногой ритм привязавшейся песни, и мрачно разглядывал ночь за окном. С каким бы удовольствием в этот момент Ионов развалил на две неровные половинки какую-нибудь неудачливую мервь… если бы, конечно, имел возможность это сделать. Думать не хотелось. Голова и так, казалось, уже опухла от новостей и мыслей. Самое обидное: у всех его размышлений имелся неприятный осадок. Если бы у него была сила; если бы он мог узнать правду… — слишком много «бы» и «если». И ничего конкретного. Ионов тоскливо выдохнул и уронил лицо в ладони, массируя ноющие виски и лоб.

От сеанса рефлексии его отвлек вкрадчивый стук в окно.

Стучал Война.

Судя по тому, что Игорь видел его и по положению, которое занимал облик морта в пространстве, рыжий неведомым образом зацепился ногами за лоджию следующего этажа и теперь висел вниз головой, пытаясь привлечь внимание Ионова и добиться ответной реакции. Заметив, что Игорь недоуменно разглядывает его, но окно открыть не спешит, Война показал фак и еще раз нетерпеливо ударил в стекло. То задрожало, намекая, что в его гарантию не был включен пункт о злобных мортах. Пробормотав пару нелестных эпитетов в адрес рыжего, Игорь все-таки поднялся со стула, сообразив, что если этот захочет — войдет. К тому же, они вроде как договорились, что на одной стороне. Пусть это и звучит настолько дико, что хочется постучаться обо что-нибудь головой.

— Шевелись, Ионов, — прорычал Война, когда Игорь потянул на себя створку окна, все еще сомневаясь в правильности и адекватности своих действий.