– Но сейчас же вы что-то в них ищете? – возразила я. – Что?

– Знакомство с Аганаретом и первое время работы с ним, – признался Нергард. – Я это еще помню, уточнил у Соланж, она сказала, что помню верно, но все равно… Решил перечитать. Вдруг у меня были какие-то сомнения или подозрения на его счет, о которых я ни с кем не делился, а теперь забыл? Я ведь точно не знаю, как именно пропадает память. Трудно заметить, что чего-то не стало, если не помнишь, что оно было.

– И как? – я даже подалась вперед от любопытства. – Нашли что-нибудь?

– Пока нет, – вздохнул Нергард. – Пока все так, как я помню. Да, он иногда ошибался, но ни разу – так сильно. Капитан Котон имеет возможность подозревать, что все это было обманом с моей стороны, что я просто увел роту подальше, но я-то знаю, что это не так. И не понимаю, что случилось с даром Аганарета. А если я не пойму, то не представляю, как буду действовать дальше. На что мне опираться?

Он вдруг шумно вздохнул и тихо застонал, запрокидывая голову назад.

– К вопросу о кошмарах: моя жизнь и есть мой самый большой кошмар. То, что мне поручили, не имеет решения. С тем же успехом мне могли велеть прекратить дожди на территории Нергардских земель.

Я ободряюще коснулась его плеча, очень осторожно, чтобы не причинить боль, и тут же отдернула руку. Сделала еще один глоток вина, размышляя о тумане, нападениях и предсказании Аганарета.

Кто же все-таки те четыре всадника? Что за свечение было в их руках? Они призвали туман или каким-то образом знали, где он сойдет? Могут ли они быть союзниками Белой Ведьмы? Или они были посланы кем-то еще? Почему усыпили других, но не нас с Охотником? Что нас разбудило? Нам давали шанс сбежать? Почему именно нам? Если целью был Нергард, почему не проснулись гвардейцы? Они должны были погибнуть с ним, потому что не стали бы бежать? И что случилось на дороге? Кто стрелял, и почему Нергард считает, что поймать стрелу вместо меня было его судьбой?

Вопросы, вопросы, вопросы… От них голова болела не меньше, чем от попыток вспомнить. Я и не заметила, как допила вино. Нергард предложил еще, и я радостно согласилась. Может, если напьюсь, мысли уйдут из головы, и я усну без сновидений? Соблазнительная перспектива.

– Знал бы, что ты заглянешь, попросил бы принести не только два бокала, но и две бутылки, – со смешком заметил Нергард, разливая остатки вина.

В голове у меня словно что-то щелкнуло. Очень громко, показалось даже, что лорд тоже должен был услышать. Я резко повернулась, посмотрев на него через спинку кушетки.

– Я пошутил, – заверил он, смутившись. – Мне не жалко, просто плечо болит, мне явно нужно больше вина. Или что-то покрепче…

– Нет, я не об этом, – быстро отмахнулась я. – Я о том, как знание меняет решения. И будущее. Мы не собирались ехать в Крувил, пока Аганарет не сказал нам о грядущем нападении. Мы изменили решение – и поехали. Этим самым уже изменили будущее: нас не должно было быть в Крувиле, но мы там были. И как вы сказали, это был первый случай, когда вам удалось приехать в место нападения настолько заранее. Верно?

– Верно, – согласился Нергард, пока не понимая, к чему я клоню.

Он подошел к кушетке, протянул мне бокал с вином и вернулся к столику за своим.

– Так, может быть, это нас и подвело? Мы ведь не скрывались. Наши гуары наделали в городе много шума. Все знали о том, что мы приехали. Если туда по какой-то причине собиралась Белая Ведьма… или кто-то еще со своим туманом, она… или он, или они могли передумать.