И тут зазвонил телефон. Тот самый, красный, специальный. Время было отправляться в дорогу.

Ричард зло и бессильно выругался. Почему они не могли сделать это несколькими часами раньше, когда он буквально жаждал как можно скорее оказаться под колпаком коммуникатора! Почему они не могли сделать это пятью днями позже, когда он разобрался бы со всеми своими делами!..

– Слушаю вас, сэр, – сухо и холодно, четко по уставному сказал Блейд, поднимая трубку.

– Здравствуй, Дик… как ты себя чувствуешь, мой мальчик?

– Превосходно, сэр. Я так понимаю, что нужно прибыть на место?

– Да, мой мальчик. Я поторопил нашего друга… он закончил работу.

– Сэр… – решился Блейд. – Могу ли я просить вас задержать отправку? Мне нужно буквально пять дней!

Дж., наверное, потерял дар речи. Такое его лучший агент устраивал впервые. Капризность раньше как‑то не числилась среди отмеченных психологами службы MI6 недостатками характера Блейда. Три недели назад Дик заявляет, что засиделся в Лондоне… а сегодня просит отсрочить запуск!

К чести Дж. надо сказать, что в те минуты его нимало не волновали ни возможные ядовитые упреки Лейтон, ни перспективы малоприятного объяснения с премьер‑министром; главным сейчас было понять, что происходит с Ричардом!

– Дик, я могу узнать, что случилось? Скажу тебе прямо, я поражен!

– Мне надо поговорить кое с кем… – сквозь зубы ответил разведчик. – И притом именно двадцатого ноября. И притом на такие темы, что… мне придется поговорить по этому поводу с вами, сэр.

– Хорошо, мой мальчик, приезжай немедленно!

Дж. вышел из известного всему миру здания на Даунинг‑стрит, десять, крепко стиснув зубы и держась подчеркнуто прямо, словно проглотив аршин. Сухие и тонкие губы старика были плотно сжаты; он потерпел жестокое поражение. Да, да, жестокое, страшное и унизительное поражение! Убедить премьер‑министра не удалось. Несмотря на все хитрости старого разведчика, его высокопревосходительство, His excellency, был неумолим. Какие‑такие причины откладывать запуск? Блейд здоров как бык! И что значит в таком случае эта докладная самого Дж. на его, премьер‑министра, имя?! «Прошу ускорить запуск… считаю нецелесообразным дальнейшее ожидание…» и так далее, всего на шести страницах! Нет, нет и еще раз нет! Раз уж необходимо – так пусть отправляется! Подобное поведение недостойно полковника и кавалера орденов Ее Величества!

Формально премьер был совершенно прав. Лейтон с помощниками работали день и ночь и за три недели сумели восстановить основные рабочие схемы. Ожидание было бессмысленным. Его светлость подобного не простит. Он тоже вхож к премьеру… А уж этот старый паук Дика точно жалеть не станет, если его, Дж., уберут из проекта… А убрать могут – власть имущие не любят подобных прецедентов. Предстоял преотвратительный разговор с Ричардом…

– Значит, он не согласился… – Блейд встал и прошелся по комнате. Дж. приехал к нему домой, в Дорсет. Они сидели перед затопленным камином; старый разведчик держал в руке (бокал) виски, самого лучшего, которое нашлось в погребе Ричарда.

– Мой мальчик… – начал Дж., но Блейд остановил его движением руки.

– Простите, сэр, мне все ясно. Я не сомневаюсь, что вы сделали все возможное и невозможное, чтобы выполнить мою просьбу… я очень виноват перед вами… и прошу прощения, что подверг вас такому унижению… Я не забуду этого.