Сколько ошибок. Сколько непонимания. На щеку ее скатилась слеза.

— Это было к лучшему. Нечего ворошить прошлое.

— Думаешь? Значит, я зря трачу время каждый день?

— А как что-то может быть по-другому, если мы все такие же?

— Я и сам хотел бы знать.

— Я не нужна тебе. Это так. Ты считаешь наш брак неудачным. Ты привык, что тебе в жизни все всегда удавалось. Ты путаешь любовь с уязвленным самолюбием.

— Ты нужна мне. — Он повернул ее к себе. — Я отлично понимаю разницу.

— Тебе нужен секс. И мне нужен секс. Мы слишком долго были одни.

— Мы сами это выбрали. Ни один из нас не попробовал что-либо изменить.

Она открыла глаза и увидела, что на нее смотрит человек, которого она любит. Всегда любила. Оставалось только протянуть руку, и он снова разделит с ней все, что имеет. Сколько ночей напролет она тянулась к нему с тех пор, как он ушел из дому. Сколько ночей она мучалась тем, что его нет.

Желание было слишком велико — она больше была не в силах ему сопротивляться. Где-то глубоко в ней родился звук, говорящий ему, что она сдается. Это было ни да, ни нет — выбор за ним. Он взял в ладони ее лицо, и она с удивлением обнаружила, что его руки дрожат. Губы его оказались упругими и необыкновенно сладкими. Она вздохнула и еще сильнее прижала его к себе.

— Господи, как же мне тебя не хватало, как я по тебе стосковался, — шептал он ей прямо в ухо, словно боялся произносить эти слова громко. Его губы коснулись мочки уха, он ласкал ее своим дыханием. Отвечая на его ласки, она вздрагивала, как и в тот первый вечер во Флориде.

— Мне тоже тебя очень не хватало, — сказала она. — Очень. Очень.

Стефан улыбнулся. В его нежных прикосновениях не осталось ничего от прикосновений врача, разве что он продолжал вдыхать в нее живительную силу. Свою силу. Свою энергию. Что-то большое, что-то загадочное, сродни волшебному лекарству Алдена.

Она откинулась на подушки и позволила его прикосновениям, его теплоте врачевать свое тело. Ей хотелось наслаждаться. Ей хотелось летать. А больше всего ей хотелось забыть о страхах, все еще покоящихся на краю ее сознания, забыть навсегда.

— Ты скучала по мне? — нежно спросил Стефан. — Почему я ничего не знал? Почему ты не сказала мне?

Он поцеловал ее в шею, и она закрыла глаза. Они все больше наполнялись слезами, но то были слезы радости.

Ему так хорошо было с ней рядом. Он с такой радостью брал своими руками ее плечи, ее руки. Положив руку ей на грудь, он понял, что и это для него огромная радость.

— То, что соединено Господом… — Она произнесла это вслух вопреки своей воле.

— …Человеку не под силу разделить, — закончил он.

Слезы потекли у нее по лицу.

— Это мы с тобой, Стефан. Это мы сами во всем виноваты.

— Но больше так не должно быть. Никогда. — Его губы снова встретились с ее. Она ощутила вкус сожаления и надежды. Она ощутила вкус нового начинания. Страх улетучился, слезы высохли. Она всегда верила в истории со счастливым концом. Они со Стефаном могли попытаться начать все сначала. Они могли сделать свой брак более зрелым. Да и как было не попытаться, когда в них жила подобная страсть!

Он расстегнул до конца ее костюм, и она вздрогнула от нетерпения. Своими умелыми пальцами Линдсей легко справилась с пуговицами на его рубашке. Она жадно гладила ладонями его грудь. Он был таким красивым, он всегда был таким красивым! Прикасаясь к нему, она испытывала одновременно соблазн и удовлетворение.

На какую-то секунду он оставил ее, чтобы раздеться. Его не было какую-то секунду, но она чувствовала себя обманутой, ущемленной.