Порез на моем лбу начал усиленно пульси shy;ровать. Я пересиливал боль и искоса взглянул в зеркало.

Дождь громко барабанил в окно моей комнаты.

Низко нависшие штормовые облака окраши shy;вали дневное небо в жуткие желто-черные тона.

Я не стал включать лампу. Серый свет падал через окно и отбрасывал длинные тени на мою кровать, старинный шкаф и ковер. Эти тени двигались и скользили по стеклянной поверх shy;ности зеркала.

Я вновь покосился на свое отражение.

Прямо за собой я видел свою кровать и посте shy;ры с чемпионами по бейсболу, висящие на стене.

Все было темно-красным и покрытым теня shy;ми, словно кто-то накинул на зеркало колы shy;шущуюся серую занавеску. Причем отражение было более красным, чем в действительности. Более темным и холодным.

Может быть, это просто игра моего воображе shy;ния, подумалось мне. Но затем я увидел уголь shy;но-черные тени, двигающиеся в самом зеркале.

Я обернулся, чтобы посмотреть, что проис shy;ходит за моей спиной.

Комната была удивительно подвижна. Внут shy;ри зеркала, мрачного и темного, кружились и танцевали тени. Открыв рот, в полной тишине я наблюдал, как танцующие тени сливались друг с другом, пока их не осталось только две. Две тени, похожие на размытые фигуры. Вы shy;сокая и совсем маленькая.

Может быть, собака? Баззи? Тень Баззи?

Но почему-то другая фигура, высокая и ху shy;дая, очень напоминала Фреда: круглая голова, тонкие светлые волосы.

Неужели он? Словно окутанная легким об shy;лаком, фигура без лица стояла сгорбившись и склонив голову.

Неужели я и правда вижу размытые конту shy;ры фигур Фреда и Баззи? – мелькнуло у меня в голове. Или я окончательно спятил?

Не позволяй своему воображению разыгры shy;вать с тобой такие шутки, приказывал я себе. И не трусь, а то опять выставишь себя полным дураком.

За окном завывал ветер, а мне казалось, что источник этих звуков находится в комнате. Стало темнеть.

Фигуры в зеркале постепенно исчезали.

Я засунул онемевшие руки поглубже в кар shy;маны и так стоял, лишь единственный раз ук shy;радкой взглянул на зеркало.

Оно стало черным. Черным как ночь.

Фигуры рассеялись.

Я смотрел на гладкое мрачное стекло и дро shy;жал. Дрожал так сильно, что мои зубы начали выбивать барабанную дробь.

«Я боюсь, – честно признался я себе. – Я бо shy;юсь своей собственной спальни. Там, внутри зеркала, что-то есть. Что же мне делать? Кто мне поверит? И чего же оно хочет, это зеркало?»

16

Тем вечером я долго не мог заснуть.

Мне очень не хотелось спать в своей комна shy;те. Но не мог же я признаться маме, отцу и Клодии в своих страхах.

Я лежал и видел перед собой Баззи, который неистово огрызается и злобно скалит зубы. Как он атаковал, кусал и царапал меня!

Что случилось с бедной собакой, всегда та shy;кой тихой, спокойной и покладистой?

Отец сказал, что не имеет понятия, как дол shy;го нам придется продержать Баззи в гараже. Соседи уже начинали жаловаться на непре shy;кращающийся лай и скулеж.

А вдруг Баззи таким и останется? – трево shy;жился я.

А еще я думал о Фреди. Мы с ним дружили с первого класса и никогда серьезно не ссори shy;лись.

Почему он тогда напал на меня?

Я всего-то и сказал ему, что он был как одер shy;жимый во время футбольной игры. Мне хоте shy;лось сделать ему комплимент. Что в этом пло shy;хого? Так почему он разозлился? Почему он впал в такое бешенство?

Совершенно непонятно. И непонятно, как он, вот так вдруг, научился отлично играть в футбол? Он играл не просто хорошо. Он играл блестяще! И к тому же – жестко, уверенно и

агрессивно.

Фред, который всегда слыл самым плохим игроком в нашем спортивном классе, сегодня утром был просто другим человеком.