Потом его удалили с уроков – за драку. Я на shy;деялся, что он позвонит мне. Извинится или, по крайней мере, объяснит, в чем дело. Но телефон так и не зазвонил. Я взглянул на будильник, встроенный в при shy;емник: пятнадцать минут первого.

Я чувствовал себя совершенно вымотанным, и в то же время совсем не хотелось спать. Мил shy;лионы вопросов вертелись у меня в голове. Миллионы вопросов и не единого ответа. Я закрыл глаза и постарался ни о чем не думать. Я представил себе голубое небо. Пушистые белые облака. Они проплывали один за другим. Одно… второе… третье…

Я уже начал погружаться в сон, когда услы shy;шал странный звук. Неужели собачий лай? Встревоженный, я сел на кровати, сна – ни

в одном глазу.

Затаив дыхание, я стал напряженно прислу shy;шиваться.

Снова лай, на этот раз более приглушенный. Нет, это не Баззи. Источник звука слишком далеко. Скорее, это собака из соседнего квар shy;тала.

Я положил голову на подушку. И тут новый звук заставил меня снова подняться и сесть. Я повернул голову на этот звук и прислушался.

Тихое дыхание?

Да, равномерное тихое дыхание.

Кажется, из кладовки. Я посмотрел в ту сто shy;рону.

Нет, нет, я совсем не испугался. Я знал, что, скорее всего, это Клодия. Ей нравилось пря shy;таться у меня в кладовке, выжидая момента, чтобы неожиданно выскочить оттуда и напу shy;гать меня. Может быть, теперь я ее напугаю. Я спустил ноги на пол и бесшумно встал. Чем ближе я подходил к кладовке, тем громче становилось тихое размеренное дыхание. Я уже протянул руку, готовясь резко открыть дверь кладовки, как вдруг рука моя замерла, и я чуть не задохнулся от ужаса: дыхание доносилось не из кладовки.

Дыхание доносилось из зеркала.

17

Я стоял недвижимо и пристально смотрел на дверь кладовки. Потому что не отваживался повернуться к зеркалу.

Но я отчетливо слышал равномерное дыха shy;ние, доносившееся оттуда.

– Х-м-м-м… Х-м-м-м… Х-м-м-м…

Я крепко-накрепко закрыл глаза, словно это могло заглушить ужасающие звуки. Руки мои похолодели и покрылись потом. Я вытер их о свою пижаму. Дрожь сотрясала мое тело.

– Х-м-м-м… Х-м-м-м… Х-м-м-м…

Я открыл глаза, но темнота оказалась такой же густой, как под моими закрытыми веками. Нетвердой походкой я добрался до стены и включил люстру.

Так лучше, подумал я, моргая, пока мои гла shy;за не привыкли к свету. Теперь, может быть, я решусь посмотреть в зеркало.

Х-м-м-м… Х-м-м-м… Х-м-м-м…

Размеренное дыхание заполнило всю мою голову. Сердце билось со страшной силой.

18

Падающий от люстры свет освещал каждый уголок моей комнаты. Но зеркало было тем shy;ным. Настолько темным, будто в комнате во shy;обще не было света. Я пристально вгляделся в зеркальную поверхность.

Сплошной лист темноты.

– Нет, это невероятно, – прошептал я.

С трудом сглотнув, я сделал шаг к зеркалу и прислушался к дыханию.

Определенно оно доносилось изнутри.

– Х-м-м-м… Х-м-м-м…

Каждый вздох заставлял мое сердце вздра shy;гивать.

– Кто ты? – спросил я тоненьким голо shy;сом. – Где ты?

– Х-м-м-м… Х-м-м-м…

А потом чернота начала блекнуть и в конце концов превратилась в серый туман. Я наблю shy;дал, как эта туманная дымка перемещалась и плавала над поверхностью стекла, плавала, как облако. Я продолжал таращить глаза на зерка shy;ло, не дыша и не мигая.

И тут я широко разинул рот от ужаса: обла shy;ко превратилось в фигуру, человеческую фи shy;гуру, которая стала вытягиваться в высоту и обрела форму худого тела с узкой головой.