|
- А если он добьется освобождения Франса, не доказав его невиновности самым неопровержимым образом? Он приобретет репутацию ловкача. Все будут обращаться только к нему. А о вашем муже будут говорить: "Повезло ему, Лиотар вытащил". Иными словами, чем больше Стёвельс будет казаться виновным, тем больше заслуг у адвоката. Вы это понимаете? - Главное, что Франс это понимает. - Он вам сказал это? - Да. - Он не симпатизирует Лиотару? Почему же он его тогда выбрал? - Он его не выбирал. Тот сам... - Минутку. Вы только что сказали очень важную вещь. - Я знаю. - Вы сделали это нарочно? - Может быть. Я устала от шума вокруг нас и понимаю, откуда он идет. Мне кажется, что я не могу навредить Франсу, говоря вам то, что я говорю. - Когда бригадир Люка пришел с обыском около пяти часов двадцать первого февраля, ушел он не один, а увел с собой вашего мужа. - И вы всю ночь допрашивали его, - с упреком сказала Фернанда. - Такая у меня работа. В тот день у Стёвельса не было адвоката, он ведь не знал, что против него будет возбуждено уголовное дело. С тех пор его не выпускали. Сюда он возвращался только вместе с инспекторами и очень ненадолго. Но когда я предложил ему выбрать адвоката, он, не колеблясь, назвал Лиотара. - Я понимаю, что вы хотите сказать. - Адвокат, значит, побывал у Стёвельса до бригадира Люка? - Да. - Стало быть, двадцать первого после полудня, между визитами Лапуэнта и бригадира. - Да. - Вы присутствовали при разговоре? - Нет, я внизу делала генеральную уборку, меня ведь три дня не было. - Вы не знаете, о чем они говорили? Они не были раньше знакомы? - Нет. Это ваш муж позвонил ему, чтобы он пришел? - Наверно, да. Соседские мальчишки подошли к витрине мастерской и приклеились к ней носами; Мегрэ предложил: - Может, нам лучше уйти вниз? Она провела его сквозь кухню, и они вошли в маленькую комнатку без окна, кокетливо обставленную и очень уютную, с книжными полками на стенах. В середине стоял стол, за которым супруги обедали, а в углу был другой, письменный. - Вы спрашивали, как проходил день у моего мужа. Каждое утро он вставал в шесть часов, и летом и зимой, и первым делом затапливал печь. - Почему же он не затопил ее двадцать первого? - Было не очень холодно. После нескольких морозных дней погода стала налаживаться, да мы оба не из тех, кто мерзнет. В кухне у меня газовая плита, тепла от нее там хватает, а в мастерской есть еще плитка, Франс пользуется ею, когда варит свой клей или подготавливает инструменты к работе. Еще не умывшись, он шел за рогаликами в булочную, я готовила кофе, а потом мы вместе завтракали. Потом он умывался и шел переплетать. Я, прибравшись, в девять часов уходила за покупками. - А за работой он не ходил? - Очень редко. Ему обычно приносили ее домой, а потом забирали. Когда ему нужно было самому идти куда-либо, я составляла ему компанию, мы ведь, собственно, никуда не ходим. Обедали мы в половине первого. |
