Элрик улыбнулся. Киморил. Солдаты - личная охрана девушки, что согласно обычаю должна следовать за нею повсюду, - встали на ступеньки Рубинового Трона. Элрик медленно поднялся и протянул руки.

- Приветствую тебя, Киморил. Я уж думал, ты решила лишить нас на сегодня своей красоты.

Девушка улыбнулась в ответ.

- Мой император, я поняла, что мне хочется поговорить с тобой.

На душе у Элрика потеплело. Она знала, что он скучает и что она - одна из немногих на Мелнибонэ, с кем ему интересно разговаривать. Будь его воля, он усадил бы ее на трон рядом с собой - но согласно этикету ей придется примоститься на верхней ступеньке у его ног.

- Садись, прекрасная Киморил.

Он и сам снова сел на трон и наклонился вперед. Девушка глядела на него насмешливо и нежно. Ее стража стояла на ступеньках среди телохранителей императора.

Киморил произнесла вполголоса - так, чтобы услышал только Элрик:

- Не хочет ли мой господин отправиться завтра со мной на прогулку в дикий край?

- У меня много дел... - начал было он, но идея захватила его. Не одна неделя минула с тех пор, как они последний раз катались верхом за городом - совсем одни, если не считать державшегося на почтительном удалении эскорта.

- Они такие срочные?

Элрик пожал плечами.

- Разве на Мелнибонэ есть срочные дела? Зная, что за спиной у тебя десять тысяч лет, ко всему начинаешь относиться по-особому.

Он озорно улыбнулся - точь-в-точь мальчишка, которому не терпится улизнуть от наставника.

- Что ж, давай договоримся на раннее утро, когда все еще будут спать.

- Воздух за Имрриром будет чистым и свежим, солнце теплым для этого времени года, небо - голубым и безоблачным.

Элрик рассмеялся.

- Да ты, оказывается, колдунья!

Киморил потупилась и пальчиком провела по мрамору помоста, на котором высился трон.

- Разве что немножко. У меня друзья среди самых слабых духов.

Элрик коснулся ее роскошных волос.

- Йиркун знает?

- Нет.

Принц Йиркун запретил своей сестре совать нос в колдовские дела. Он сам водил знакомство лишь с темнейшими из сил и знал, как опасны они могут быть. Отсюда он заключил, что всякое колдовство опасно. К тому же ему была ненавистна сама мысль о том, что кто-то другой может сравняться с ним в умении ворожить. Пожалуй, Элрика сильнее всего ненавидел именно из-за этого.

- Будем надеяться, что всему Мелнибонэ нужна завтра хорошая погода, - сказал Элрик.

Киморил недоуменно поглядела на него. Она была истинной мелнабонэйкой. Ей не приходило в голову, что ее колдовство может оказаться для кого-то нежеланным.

Девушка покачала головкой и прикрыла ладонью руку своего повелителя.

- Зачем? - спросила она. - Зачем постоянно терзать себя? Мой простой ум не в силах этого понять.

- Сказать по правде, и мой тоже. Я не вижу в этом никакого резона. Но вспомни: не один из наших предков предсказывал изменение самой природы Земли - физическое и духовное. Быть может, когда я вот так задумываюсь, то грежу о нем?

Музыка смолкла - и зазвучала снова. Придворные продолжали танцевать. Исподтишка поглядывая на Элрика и Киморил, занятых беседой. Когда Элрик объявит Киморил своей нареченной? Возродит ли он обычай, который отринул Сэдрик, - приносить двенадцать женихов и двенадцать невест в жертву Владыкам Хаоса, чтобы те взяли под свое покровительство брак правителя Мелнибонэ? Сэдрик пренебрег обычаем - и жена его умерла, сам он исстрадался, сын его родился хилым, монархия едва не погибла. Элрик обязан возродить древний обычай! Пускай он ни во что не ставит традиции, но даже его должна страшить судьба, которая выпала на долю отца.