Пожилую женщину, одетую в красно-белое кимоно и которой, как я позже узнал, недавно стукнуло пятьдесят четыре года, мы нашли на одном из островком местного озера, где она украшала беседку. Не лично, как вы понимаете, с помощью какой-то безликой тени. Впрочем, заметив наше приближение, она не стала дожидаться, пока мы подойдем, а пошла навстречу, так что встретились мы посреди небольшого моста.

– Ичиро, – обняла она дядю, – как же я соскучилась.

– Мы же вчера виделись, – усмехнулся на это дядя.

– Эх вы, мужчины – не понимаете материнского сердца, – покачала та головой. – А это, значит, маленький Кеншин? – спросила она, глядя на меня с улыбкой. – Какой же ты красавчик! – приобняла она меня, слегка наклонившись.

– Здравствуйте, Чинатсу-сан, – поклонился я, когда меня наконец отпустили.

– Ох, какой вежливый малыш, – приложила она ладонь к щеке.

– А я вас помню, – произнес я неожиданно даже для самого себя. – Вы приходили к маме два года назад.

Почти сразу после того, как я впервые познакомился с Учителем. Улыбка женщины стала немного грустной после моих слов, и, проведя рукой по моим волосам, она произнесла:

– Прости, что приходила так редко.

Я, честно говоря, помню только про один раз, но дядя вон тоже говорил, что часто навещал нас раньше. И еще одно – Чинатсу-сан была очень похожа на маму. Да, старше, но даже так эта «похожесть» меня сильно смущала.

– Не грустите, Чинатсу-сан, – улыбнулся я ей. – Вы слишком похожи на маму, а она никогда не грустила.

Сначала она прикрыла глаза, потом поднесла к ним руку, глубоко вздохнула и вновь посмотрев на меня, сказала:

– Ты прав, Кен-чан, оставим грусть на потом, ведь сегодня у нас праздник.

– Дети… – раздалось чуть сбоку от нас. Я от неожиданности чуть не подпрыгнул. – Всегда поражался их влиянию на взрослых.

– Не подкрадывайся, Кёсахан, – приложила руку к груди Чинатсу-сан, – у меня чуть сердце не остановилось.

Появившийся мужчина был откровенно странным. Крупный, в китайском ципао, с волосами цвета золота, которые стояли торчком, словно шипы, и завершали композицию черные очки, как у слепых.

– За столетия, что я тут обитаю, Чи-тян, у меня сложилось устойчивое мнение – дети слишком раздражающие существа, чтобы беспечно перемещаться у них на глазах.

После его слов и дядя, и даже Чинатсу-сан немного засмущались.

– Ты просто слишком добрый, Кёсахан, – решила ответить Чинатсу-сан. – Кстати, знакомься – мой внук Кеншин.

– Приятно познакомиться, Кёсахан-сан, – поклонился я.

А когда разогнулся, он стоял вплотную ко мне. Наверное, только опыт долгого сокрытия своей способности видеть духов позволил мне не отшатнуться от неожиданности.

– Знакомый запах, – произнес он, поведя головой и слегка наклонившись ко мне. – Или не запах… О-о-о! Вспомнил! – выпрямился Кёсахан и, посмотрев сначала на Чинатсу-сан, а потом на дядю, продолжил: – До того как попасть в этот мир, я обитал в другом. Именно там я перешагнул ступень развития, став Великим духом, – он дух? Я был удивлен. Но после того, как он медленно снял очки, за которыми прятал не имеющие зрачков золотые глаза, которые немного светились, пришлось признать, что это похоже на правду. И… черт возьми – он сказал Великий дух?! – В том мире обитают воистину могущественные маги, не то, что здесь, но это и понятно, учитывая, с какими монстрами в человеческом обличье им приходится иметь дело, – и, вновь глянув на меня, усмехнулся: – Похоже, сын Ханы-тян все-таки может попасть под Выбор.