Лишь иногда – просто для того, чтобы отвлечься от этих мыслей, которые кружились у него в голове, словно белки в колесе, – Чарли спрашивал себя, сумеет ли он когда‑нибудь полюбить снова? Сможет ли он относиться к кому‑то еще с таким же безграничным обожанием и трепетом? Ему казалось, что нет, и он начинал недоумевать, как Кэрол может быть настолько уверена в своих чувствах к Саймону. Сам Чарли был почти уверен, что даже потом, когда его рана более или менее затянется, он вряд ли сможет доверять кому‑то так, как он доверял Кэрол.

Из‑за этих‑то печальных размышлений заснуть Чарли удалось далеко не сразу. Когда он наконец почувствовал, что усталость берет свое и глаза начинают слипаться, дрова в камине уже прогорели, и комнату освещали лишь тлеющие угли. Снаружи снова повалил густой снег, и Чарли подумал, как бы снегопад не помешал ему утром уехать. Но это была его последняя, уже полуосознанная мысль. Через несколько минут Чарли заснул и проспал до утра, не видя никаких снов.

Разбудил его деликатный стук в дверь комнаты. Это была хозяйка, которая принесла ему кофейник с горячим кофе и блюдо тарталеток с ежевикой.

– Доброе утро, мистер Уотерстон, – с улыбкой сказала она. – Я специально встала пораньше, чтобы испечь эти пирожные. Думаю, они вам понравятся.

И она снова улыбнулась Чарли, который, стоя перед открытой дверью, все еще тер спросонья глаза. Кроме обернутого вокруг бедер полотенца, на нем ничего не было: обе свои любимые пижамы, подаренные ему Кэрол, он отправил в хранилище вместе с остальными вещами, а новую купить так и не удосужился, однако хозяйка с явным удовольствием смотрела на его подтянутое, тренированное тело. Единственное, о чем она жалела, это о том, что не может скинуть лет двадцать – двадцать пять.

– Огромное спасибо, – вымолвил наконец Чарли и, придерживая на поясе полотенце, отошел к окну. Раздвинув занавески, он увидел яркое голубое небо, заснеженные деревья, высокие сугробы и мужа хозяйки, который широкой деревянной лопатой разгребал подъездную дорожку.

– Будьте осторожны в дороге, – предупредила его хозяйка. – Смотрите, не попадите в аварию.

– Что, на улице гололед? – рассеянно спросил Чарли.

– Нет… Пока нет. Но во второй половине дня снова обещали сильный снегопад. Говорят, из Канады к нам идет настоящий снежный буран.

Чарли кивнул. На самом деле сообщение хозяйки нисколько его не взволновало. Он никуда не спешил и в случае необходимости мог остановиться где угодно и переждать непогоду. Правда, Чарли серьезно настроился на то, что уже через несколько часов он наденет лыжи и понесется вниз по склону, а впрочем, горы никуда от него не убегут. Времени у него теперь было сколько угодно.

В Штатах Чарли не катался уже лет десять – с тех самых пор, когда он еще жил здесь. Когда он познакомился с Кэрол, они стали ездить в Шугарбуш, где была оборудована вполне приличная трасса для скоростного спуска, но сейчас Чарли сознательно выбрал другое место. Вовсе ни к чему было растравлять душу воспоминаниями, особенно в Рождество.

Через час, позавтракав, приняв душ и надев теплый спортивный костюм, поверх которого была накинута парка, Чарли выехал из городка. Шоссе «Интерстейт‑91», по которому он рассчитывал добраться до Массачусетса, было на удивление пустым, и ему удалось развить приличную скорость. Снег действительно пошел, и даже раньше, чем ожидалось, однако он почти не задержал Чарли в пути. Ему даже не пришлось надевать цепи, которые погромыхивали в багажнике, – шоссе было тщательно расчищено, и Чарли то и дело обгонял мощные «сноубласты», сгребавшие последние сугробы и отбрасывавшие снег далеко на обочину. Лишь когда он добрался до Уотли, снег повалил гуще, и ему пришлось включить «дворники».