– Мэйсон, если тебе приходится начинать свои допущения с «что, если», то это уже фантазия, а не теория. Ты приводишь в качестве аргументов факты, которых мы не имеем. Все что нам известно, это желание твоего приятеля разузнать, не нужна ли тебе работа. Мы можем допустить, что он собирается использовать тебя в незаконной деятельности и что для его затеи важно твоё умение пилотировать мех. Все остальное – чисто умозрительные построения и нет даже косвенных улик, для их подтверждения. Мы даже не имеем представления, по какой причине Басолт стал целью.

И в этом Джанелла была абсолютно права. Она выросла на Флетчере, расположенном на расстоянии короткого прыжка от Басолта, но она на нём никогда не бывала. То же самое можно было бы сказать о большинстве жителей Внутренней Сферы. Несмотря на расположение Басолта в бывшем узком выступе территории Федеративных Солнц, где он запросто мог оказаться под ударом как со стороны Капелланской Конфедерации, так и Синдиката Драконов, он никогда на протяжении всей своей истории не подвергался нападениям серьёзней случайных рейдов. Хотя население планеты было довольно пестрым по национальностям, политическая стабильность царила там веками.

Семья Джермейн правила этим миром со времен основания Федеративных Солнц и мир считался процветающим. Его население было как фанатично преданным дому Дэвионов, так и верным союзником роду Сандовалей из марки Дракона. Басолт всегда был готов служить бастионом на пути наступления Синдиката, но от них так и не потребовалось ничего больше, чем присылать войска, что они и делали с большим энтузиазмом.

Граф Ахилл Джермейн сопровождал Виктора Штайнера-Дэвиона в домашние миры кланов на Страну Мечты. Хотя он не сыграл существенной роли в победе на кланами, он, тем не менее, с честью сражался под знаменами Виктора и даже согласился сложить оружие, когда тот отдал своей армии такой приказ. Позже, во время гражданской войны против Катрины, он привел к Виктору роту своих людей. После победы граф вернулся на Басолт. В темные времена блейкистского мятежа он женился и жена родила ему двух сыновей, Гектора и Ивана. После того, как Стоун начал свои реформы и Виктор его поддержал, Ахилл Джермейн провозгласил, что Басолт пойдет за Стоуном.

После смерти отца правителем планеты стал его сын, Гектор. И у него и у его брата было по двое детей, у каждого – сын и дочь. Иван погиб пятнадцать лет назад во время аварии ховера, и Гектор взял племянника и племянницу на своё попечение. Хотя семью Джермейн вряд ли можно было назвать богатейшей на планете, все они, как казалось, были более заняты служением обществу, нежели извлечением прибылей.

Согласно республиканским данным, как старым, так и поверхностным новым, ничего более интересного в этом мире не было. Судя по всему, это было красивое место, с большими площадями тропических лесов и немалыми запасами полезных ископаемых. Климатические условия приводили к необычайно сильным грозам. Планета могла похвалиться, в основном, легкой промышленностью, удовлетворявшей местные нужды, в чем ей, таким образом, повезло, по-скольку она была самодостаточной.

Несколько отчетов и статей, в том числе написанные до моего рождения, предсказывали Басолту блестящее будущее в качестве рая для туристов, которых должны были привлекать его протяженные джунгли и разнообразный растительный и животный мир. Более поздние работы по-прежнему расхваливали неразграбленную природу планеты, но одновременно констатировали провалы сделок по проектам курортов, на основе которых туризм должен был стать жизнеспособным бизнесом.

Моё внимание привлекла ещё только одна деталь – биографический очерк некоего Олдрингтона Эмблина из журнала для деловых людей. Он прибыл на Басолт в качестве управляющего одного из тех обанкротившихся курортов, но остался на планете и стал «собственным Джейкобом Бенсоном Басолта». Я уверен, это должно было считаться комплиментом.