— Как он на тебя вышел?

В глазах Кеши плавали бело-золотые сгустки. Он ничего не видел. Вместо Вадима клубилось черное аморфное пятно. Наверное, так и должна была выглядеть смерть.

— Лялька меня… сдала…

— Что за Лялька? — нахмурился Вадим.

— Стрек… оза. Проб…ь. У авторынка… ее снял…

— Точно, Стрекоза?

— Т… точно…

— Ты ничего не забыл? Напрягись, братан. Детали какие-нибудь? Нет?

— У нее… кола на плече — стре… стрекоза… маленькая…

— Вот. Видишь? Кола на плече. Давай еще что-нибудь вспомни, братан. Наверняка еще что-то есть, а?

— Твари бешеные, волки позорные… Беспредельщики… — По лицу Кеши потекли слезы. — Кончайте меня…

Вадим поднялся, посмотрел на Мало-старшего. Тот кивнул. Вадим поднял пистолет, дважды нажал на курок. В крохотном помещении выстрелы прозвучали оглушающе. Пестрый мизинцем прочистил ухо.

— Аж звон в ушах поплыл.

Из-под головы затихшего Кеши натекала густая лужа.

— Мужики сами все подотрут, — сказал Вадим, подбирая гильзы.

Мало поднялся:

— Вадим, поднимай ребят. Пусть найдут мне эту Стрекозу хоть из-под земли.

— Хорошо, — кивнул тот. — Нет вопросов.

— Поехали, — Вячеслав Аркадьевич вышел из конторки, забрался на заднее сиденье «БМВ».

Через пять минут иномарка уже летела по шоссе к пригороду. Вадим спешно созванивался с людьми, поднимал бригадных на поиски неведомой им пока Ляльки Стрекозы.

— Это не наши, — Челнок нарушил молчание первым. — Если бы беспредельничал кто-то из своих, он знал бы.

— Могли и рядового бойца заслать, — не согласился Пестрый. — С закосом.

— Нет. Бойца по фасону видно. Вычислил бы. Я думаю, «махновцы» — залетные.

— А чего? — Пестрый повернулся к Вячеславу Аркадьевичу. — Точно! Ослабят все реальные структуры в городе, вышибут людей авторитетных, а потом лучшие куски под себя захапают.

— Если «махновцы» — залетные, как они на Стрекозу вышли? — спросил задумчиво Мало. — И откуда узнали, на кого ставить? Или, вы думаете, к первому попавшемуся бычку на огонек залетели? Нет, тут люди реально работают, тонко. Свои это. Очком просекаю, свои. Роются они конкретно. Под залетных косят. — Вячеслав Аркадьевич вздохнул. — Да только нам, по-любому, вилы вылезают двойные, с вензелями. Либо «махновцы» замочат, либо братва на нас «стрелки» кинет.

— Если наши, надо смотреть, кто живой остался. Своего-то «папу» они валить не станут, — подвел итог Челнок. — А сейчас трое вас осталось. Ты, Хевра и Манила.

— Американец еще, — добавил Мало.

— Ты чего, Кроха? Американца же грохнули, — удивился Пестрый.

— Ты сам видел или насвистел кто?

— Так мы же вместе на похоронах были…

— И что? Нам Американца реально показали? Нам шашлыка реально показали. Прожаренного. А Американец это был или кто другой — хрен поймешь. Челнок, — Вячеслав Аркадьевич сунул руку под пиджак, помассировал грудь. — Завтра утром напряги наших людей в МВД. Пусть конкретно скажут, кто-нибудь Американца опознал или его так закопали, чисто под фантазию? Пусть поработают.