— И что же Вы хотели от нашего бюро и от меня лично? — устало поинтересовался Поворотник. — Что Вы задумали? Ведь когда Вы умоляли меня помочь Вам, то уже знали, что никакой любовницы нет.

Он долго не отрывал взгляда от лица Евгении Петровны. Она продолжала молчать. Поворотник решил, что пора помогать соседке.

— Зачем Вам, например, понадобилось вызывать нас, когда Вы застали на своем участке бухгалтера? Ведь Вы узнали его, не могли не узнать. Узнали и отпустили, хорошенько припугнув. Надеюсь, ружьишко не было заряжено?

Евгения Петровна собиралась в очередной раз возмутиться, но Поворотник остановил её.

— Не надо, так Вы сделаете хуже для всех. Прежде всего — для мужа. Я знаю, что говорю.

Подумав ещё минуту-другую, Евгения Петровна сказала, что расскажет о своем замысле. Ведь за них все равно не судят. Конечно, Поворотник может перестать с ней здороваться. Но это самое большое, чем она рискует, ведь так? Поэтому если её рассказ поможет найти мужа… Евгения Петровна сцепила руки замком как-то сразу успокоившись, начала. Однажды её терпение лопнуло. Она стала думать, как положить всему этому конец. Сосед-бухгалтер невольно подал ей отличную идею. Как-то Евгения Петровна опять решила нагрянуть на дачу неожиданно. Все считали, что у неё другие планы, и она приедет только следующим утром. Она на самом деле собиралась так поступить, но почему-то передумала.

— Здесь я увидела странную картину. Кто-то по-пластунски перемещался к соседской избушке с моего участка. В начале я страшно испугалась. А потом присмотрелась и узнала соседа, хотя это было непросто. Попробуйте, если не верите.

— Нет, мы как-нибудь обойдемся без этого, — сказал Поворотник. — И что же было дальше? Какую замечательную идею Вам подкинули?

— Понимаете, чаще всего я бываю на даче одна. Мой муж — человек состоятельный, так что опасаться есть чего. Допустим, один раз я увидела, как удирает вор, а в другой раз все сложилось хуже, и мне пришлось обороняться.

— Свидетелей Вы выбирали со вкусом, — оценил Поворотник. — С таким ни Даша, ни даже я не сталкивались. Значит, Вы хотели заманить пасынка на дачу и инсценировать ограбление?

— Я уже давно передумала. Такая задача мне не по плечу, — призналась Евгения Петровна. — Хотя у другой могло и получиться. Особенно, если бы эта другая узнала то, что узнала я.

Евгения Петровна решилась-таки поговорить со Ставицким. В тот вечер он приехал у ней на дачу в особенно приподнятом настроении. Жена наблюдала, как он достает из машины торт и шампанское и думала, что настал благоприятный момент. В последние месяцы она привыкла к тому, что муженек то мрачен, словно завтра его объявят банкротом, то безудержно весел. Евгения Петровна задала мучивший её вопрос. Ставицкий и не думал отпираться. Он был в восторге от свалившегося на него отцовства и не собирался этого скрывать. Заявил, что теперь мальчонка — смысл всей его жизни.

— Мальчонка! — фыркнула Евгения Петровна. — Я гораздо раньше поняла, что муж носится с ним, как дурень с писаной торбой. Нет, как курица с яйцом это ближе к истине. Когда я приехала в Москву и увидела, что квартира завалена чьими-то новехонькими вещичками, разве у меня остались сомнения? Все ему, неизвестно чьему сыночку! Я стала спрашивать, в чем дело, муж просто заявил: «Да забери ты все эти вещи, если они тебе так нужны!»

Но это была мелочь по сравнению с тем, что она узнала, затеяв со Ставицким откровенный разговор.