Оказывается, он только что купил своему мальчонке квартиру. Сколько мальчик будет мыкаться по съемным углам?
— Где находится эта квартира? — спросил Поворотник. Дашке показалось, что его голос чуть дрогнул от волнения.
— Если бы я знала, — Евгения Петровна с горечью развела руками. — Тогда я была в шоке и не спрашивала. Откуда мне было знать, что все так получится!
Она сидела на скамеечке, сжавшись в комок и дрожа под теплой кофтой всем телом. Дашке на миг стало её очень жалко, но потом вернулись сомнения. Эта садовница никогда не внушала ей доверия.
— Как Вы думаете, шеф, — спросила она Поворотника на обратной дороге в Москву, — если перекопать её участок, все эти великолепные цветники и альпийские горки, не обнаружится ли там тело Ставицкого? Не так давно Евгения Петровна заявилась в наш офис в черном платье, а сегодня призналась, какие мысли иногда бродят в её голове…
Шеф сказал, что это вряд ли возможно. Ставицкий для Евгении Петровны свет в окошке. Вся её злость направлена против появившегося нежданно-негаданно наследника. Она считает, что из-за него рушится вся её налаженная жизнь, и это в общем-то справедливо.
— Но наследник, как нам известно жив. Нам остается только найти обоих.
— Всего-то ничего, — усмехнулась Дашка.
— Поищем недавно купленную квартиру, — Поворотник её не слушал, сейчас он рассуждал сам с собой. — Как только узнаем адресок, отправлю туда Николая с кем-нибудь из ребят.
Когда Дашка с Поворотником добрались до офиса, шеф немедленно закрылся в своем кабинете.
— Сейчас наша машина заработает, — глубокомысленно изрекла Зина. — Между прочим, это очень даже вовремя.
Дашка помнила: завтра последний день, отпущенный Ставицкому. Неужели он все ещё где-то рядом? Может быть, обеспечил своего дорогого мальчика и уехал куда-нибудь подальше на годик-другой? Зина выглядела заметно повеселевшей, да и вообще была из числа людей, которые просто не могут долго придаваться унынию. Дашку это не раз восхищало.
— Зина, как ты можешь не принимать огорчения близко к сердцу? — спросила она её как-то.
На это секретарша ответила:
— Однажды я, помню, грустила очень долго, минут десять, наверно. Это когда в институте мне сказали: вышел приказ о твоем отчислении.
— И что?
— Мне быстро надоело грустить, — призналась Зина. — Ну, и выгнали. Все равно я потом восстановилась. Всего лишь на три годика позже диплом получила.
На поиски Вадикова жилища ушло не так уж много времени. Скоро Поворотник уже давал Коле указания присмотреться к обитателям однокомнатной квартиры в новом доме, расположенном в одном из самых зеленых спальных районов Москвы.
— Хорошее местечко, — завистливо сказала Зина. — Вот если бы мне там кто-нибудь подарил квартирку. Я как-то бывала в тех краях. Рядом большой лесопарк, пруд… Здорово! Не то что мой район, где и чахлого деревца не найдешь. Только дома, дома и радиорынок.
Через несколько часов от Коли пришли первые известия. Он позвонил и сообщил, что из квартиры вышел молодой человек, по приметам очень похожий на Вадима.
— Куда он идет? — спросил Поворотник.
Выяснилось, что юноша направляется в ближайший магазин.
— Как он держится: насторожен, растерян?
Коля считал, что ничего такого не наблюдается. Вадик спокоен, держится естественно, не суетится, по сторонам не оглядывается. Через минуту объект зашел в магазин и приступил к покупкам. Коля продолжал двигаться за ним по пятам.
— Ну, что там?
— Да, — Коля тихо присвистнул. |