— Пожалуйста, Ань, — попросила я вновь, — сделай музыку тише.

Я не кричала, но мой голос звучал твердо и настойчиво.

Сестра снова закатила глаза — свой излюбленный жест — и стала закрывать дверь, но я вовремя

подставила свою руку и не позволила ей сделать это.

Отлично. Анька игнорирует меня. Опять.

Я стиснула зубы и метнула на сестру хмурый взгляд.

— Хватит! Сделай то, что я прошу. У меня голова болит от твоей музыки!

С каждой секундой я теряла контроль. Я не хотела быть монстром в глазах сестры, но она все равно

видела меня именно в таком качестве.

— Так это твои проблемы! — воскликнула Аня, вспыхнув моментально, на моих глазах, и

нахмурилась. — Обратись к врачу, если у тебя что-то не так с головой.

Я терпеливый человек. Моя работа и образ жизни того требуют. Но иногда, клянусь, мне хочется

сорвать и перестать быть банком скопления негативных эмоций. Я хочу стать чертовым вулканом.

— Отвали, Женя, — вздохнула сестра и резко толкнула дверь на меня. От неожиданности я

растерялась, и в следующее мгновение мои глаза упирались в черный значок радиации на желтом

фоне.

С Аней невероятно сложно. Особенно сейчас.

Единственный человек, который мог усмирить ураган внутри нее, был папа. Но его нет. Больше нет.

Мы с мамой… точнее я перепробовала множество вариантов подступиться к ней. Но мне так и не

удалось сломать ее броню и добраться до настоящей Ани с ранимой душой.

Но, не смотря ни на что, я не сдамся.

Мама сдалась.

Нет.

Она даже не начинала бороться.

— Я еще с тобой не закончила.

Я немного не рассчитала силу, и деревянная дверь с грохотом ударилась о стенку. Аня, крутившаяся

перед большим зеркалом в углу небольшой комнаты с фотообоями утреннего Нью-Йорка, подпрыгнула и взвизгнула. Она увидела меня в отражении и развернулась. Ее глаза округлились от

удивления и невиданной наглости с моей стороны, ведь я не должна врываться вот так в ее комнату.

Я стояла у порога и сверлила взбешенным взглядом растерянное лицо сестры, а затем переключила

внимание на окружающую обстановку. В комнате царил бардак. Вещи разбросаны, диван не

застелен, и чем-то пахло. Недоеденный бутерброд на компьютерном столе. Сколько дней он там

лежит?

Я смягчилась, ощутив прилив жалости к Ане, и неуверенно прошла вперед.

Всем, кроме хозяйки этой комнаты, и ее многочисленных друзей, запрещено входить сюда. Но

сейчас я нарушила главное правило и понимала, что Аня не оставит это без скандала. Поэтому

внутренне приготовилась принять атаку со стороны сестры.

— Уходи из моей комнаты! — закричала она, кинув черный топ, который держала в руках, на

кровать. Но вещь не долетела и упала у моих ног.

Я проигнорировала ее просьбу, что сильнее взбесило сестру.

— Ты глухая?! Проваливай немедленно! — пискнула она и топнула ногой. Совсем не по-взрослому, каковой она себя считала. Ей шестнадцать. Даже если бы она была рассудительной и спокойной, то

все равно не была бы взрослой.

Я всего лишь хотела тишины.

Я дошла до ноутбука Ани, собираясь выключить музыку.

— Убир… — сестра резко замолкла, когда я нажала кнопку выхода из системы и закрыла крышку

компьютера. — Ты… Ты… Ты… Ты что творишь?!

Я не ответила.

Самое время уходить.

Я развернулась и направилась к выходу.

— Ненавижу тебя! — Аня шла за мной, швыряясь обидными фразами, которые ранили, но я не

подавала вида. — Ты чокнутая! Ненормальная! Хватит лезть в мою жизнь! Хватит контролировать

меня и решать, что мне делать!

Я вышла из ее комнаты и остановилась, чтобы дослушать, хотя прекрасно понимала ошибочность

этого решения

Глаза Ани горели от ярости.