Джейни вспыхивает.

— А что, некоторые сны у тебя классные.

— Это да.

Кейбел подается вперед и берет ее за подбородок. Она этого не ожидает. Он тянет ее к себе, проводит подушечкой большого пальца по ее щеке. И губами касается ее губ.

Джейни забывает обо всем. Закрывает глаза и кладет руки ему на плечи. Он целует ее нежно и долго. Пальцы Кейбела зарываются в ее волосы, и он привлекает ее ближе. Но когда объятия становятся теснее, Джейни отстраняется. У девушки такое ощущение, будто тело у нее без костей.

— Черт! — фыркает она. — Ты... ты...

Он безмятежно улыбается. Губы у него все еще влажные.

— Да?

— С тобой целоваться приятнее, чем я представляла. Даже...

Он хлопает глазами.

— Нет. Нет, нет и нет! Только не говори, что ты там была.

Джейни закусывает губу.

— Ну, не имей ты привычки спать на самоподготовке, я бы туда не попала.

— Боже милостивый! — восклицает он. — Ничего святого!

Он смущенно отворачивается.

— Слушай, давай по порядку, с самого начала.

Джейни откидывается на кушетке. Ощущение такое, будто она во сне. Опять.

— Краткое изложение сойдет? Меня затягивает в чужие сны. Я ничего не могу с этим поделать. Не могу это прекратить. Это сводит меня с ума.

Кейбел смотрит на нее долго и пристально.

— Ну ладно. Но как это происходит? Что это за фокус?

— Я не знаю.

— Это у тебя недавно?

— Куда там! В первый раз, насколько я помню, это случилось, когда мне было восемь.

— Понятно. Итак, в этом сне, в моем сне, я стою позади тебя и смотрю, как я...

Кейбел хватается за голову.

— Ладно, принимаем как факт, что ты видишь мои сны. Видишь то же самое, что и я. И именно тогда, когда они мне снятся. Ну и ну!

Он потирает виски.

— Да уж, странно все это, — тихо говорит Джейни, — Я понимаю, все это действительно странно. Извини.

Раздается стук в дверь. Джейни не без облегчения вскакивает, хватает двадцатку и спешит к двери.

Она кладет пиццу и ставит двухлитровую бутылку пепси на журнальный столик, идет на кухню за пивом, стаканами, салфетками и бумажными тарелками. Наливает пепси Кейбелу, открывает пиво и отпивает глоток, пока он распаковывает пиццу.

— Вот что. Расскажи, что еще ты видела в моих снах, пока я не спятил.

— Ладно, — соглашается Джейни, неожиданно почувствовав легкое смущение.

Она отпивает еще глоток и начинает.

— Мы с тобой позади сарая, амбара или чего-то такого. Это у тебя на заднем дворе?

Он, не переставая жевать, кивает.

— В первый раз я увидела тебя в виде этакого страшенного... — Она мнется, подбирая слово. — Чудища. В доме, на кухне. Со стулом. Я тогда знать не знала, что это твой дом и твой сон. Поняла гораздо позже. А тогда оно меня зацепило, когда я ехала мимо.

Он закрывает глаза, морщится и кладет пиццу на стол.

— Это была ты, — медленно произносит он. — Я узнал по машине, видел ее раньше. Но мне казалось, ты была... кем-то еще.

Он медлит, словно пытаясь разобраться в собственных мыслях.

— Двор... о боже, это твое суеверие... Проклятье! Это...

Он умолкает и замирает, разведя руки в стороны и закрыв глаза. Соображая.

А потом поворачивается и впивается в нее взглядом.

— Да ты ведь могла разбиться!

— Я не думала, что меня кто-нибудь видит.

— Фары — твои фары. Это ведь они меня разбудили. Они светили мне прямо в окно... Боже мой, Джейни.

— Должно быть, окно было открыто. Иначе бы этого не случилось. Я так думаю. А я знать не знала, чей это дом.

Кейбел покачивает головой, словно складывая из осколков общую картину.