Столики расставлены в три ряда. Три столика расположены в переднем ряду. У столиков, стоящих слева и в центре по четыре стула, у того, что справа — пять. Позади и между столиками № 1 и № 2 расположен столик второго ряда с пятью стульями. Ещё один столик аналогично расположенный позади передних столиков № 2 и № 3, также обставлен пятью стульями.

Третий ряд столиков, один с четырьмя стульями, а другой — с шестью, проходит вдоль задней стены по обе стороны двери.

Справа от разделяющей комнату занавески видна часть бара.

На заднем плане виден коней, стойки бара и дверь в коридор слева от неё. На переднем плане столик с четырьмя стульями. Справа, из выходящих на улицу окон, проникает серый тусклый свет раннего утра на узкой улице. В задней комнате, за столиком впереди и слева, сидят Ларри Слэйд и Хьюго Кальмар. Хьюго сидит на стуле лицом направо, Ларри за столиком лицом к зрителям. Между ними пустой стул. Четвёртый стул, повёрнутый налево, находится справа от столика. Хьюго — низкорослый, ему под 60. Его голова слишком велика для его тела. У него высокий лоб, длинные вьющиеся чёрные волосы с проседью, квадратное лицо, толстый вздёрнутый нос, усы как у моржа, чёрные глаза, которые близоруко щурятся сквозь очки с толстыми линзами, крохотные кисти рук и ступни. На нём изношенная чёрная одежда и его белая рубашка истрепалась у воротника и рукавов, но несмотря на это вид у него подчёркнуто аккуратный. Даже его ниспадающий виндзорский галстук аккуратно повязан. В нём есть что-то иностранное, облик чужеродного радикала, сильное сходство с типом анархиста с бомбой в руке, каким его изображают в газетных карикатурах. Сейчас он спит, наклонившись вперёд на стуле, сложив руки на столике и положив голову боком на руки.

Ларри Слэйду шестьдесят лет. Он высокий, худой, с грубыми прямыми белыми волосами, длинными и неровно обкарнанными. У него длинное скуластое ирландское лицо с крупным носом, впалые щёки, покрытые недельным урожаем щетины и бледно-голубые задумчивые глаза мистика с искрами острого сардонического юмора. Он в той же мере неопрятен, в какой Хьюго аккуратен.

Его одежда грязна и сильно измята от спанья в ней. У его серой фланелевой рубашки с расстёгнутым воротом такой вид, как будто её никогда не стирали. Судя по тому, как он методично чешется своими волосатыми длиннопалыми руками, он вшив и с этим смирился. Он единственный из всех присутствующих в комнате, кто бодрствует. Он смотрит в пространство остановившимся взором, и выражение усталой терпимости придаёт ему облик, уместный для жалостливого, но утомлённого старого священника.

Все четыре стула возле среднего переднего столика заняты.

Джо Мотт сидит спереди и слева, лицом к зрителям. За ним, лицом направо и чуть вперёд, сидит Пит Вейтьен («Генерал»).

Сзади, в центре столика, лицом к зрителю сидит Джеймс Камерон («Джимми Завтра»). Справа, напротив Джо, сидит Сэсил Льюис («Капитан»).

Джо Мотт — негр, ему около 50-ти, с коричневой кожей, коренастый. Он одет в лёгкий костюм, который когда-то был спортивно-щеголеватым, а сейчас готов развалиться на куски.

Его остроносые рыжевато-коричневые ботинки на пуговицах, линялая розовая рубашка и яркий галстук принадлежат к той же эпохе, что и костюм. Тем не менее ему удаётся сохранить дух щегольства, и в его виде нет ничего грязного. Его лицо только слегка негроидное по типу. У него тонкий нос, и губы не отличаются толщиной. У него курчавые волосы, и он начинает лысеть. От левой скулы до челюсти по его лицу проходит шрам от удара ножом. Его лицо было бы жёстким и грубым если бы в нём не было добродушия и ленивого юмора.