— Погоди, — прервал его Хорст, — давай по порядку. — Впечатления от Японии расскажешь нам с женой вечером, она очень хочет тебя послушать, но сначала...

Он резко вывернул руль, и машина съехала с дороги на поле. Несмотря на хорошие рессоры, Кристиан раза два довольно ощутимо стукнулся головой о потолок кабины.

— Так куда же мы едем? — в промежутке между толчками успел спросить Кристиан.

— Уже приехали. — Хорст резко затормозил.

На большом ровном поле, укрытом от дороги густым лесом, стояло несколько бронетранспортеров, чуть в отдалении разворачивался танк. Все поле было изрыто окопами, в которых Кристиан различил пригнувшиеся фигуры. Вначале Редлих подумал, что попал на съемки очередного боевика из времен второй мировой войны. Он оглянулся на своего друга, чтобы спросить, зачем тот потащил его сюда, и увидел гримасу на лице журналиста. Тут только он сообразил, что не видно ни операторов, ни кинокамер. Журналист тем временем вытащил фотоаппарат, сделал несколько снимков.

Их заметили. В люке танка показалась чья-то голова в вермахтовской фуражке. Из окопа вылезли еще двое с автоматами, в полном обмундировании, но без погон.

Журналист поджидал их совершенно спокойно: достав маленький блокнот, он исписал две страницы, прежде чем подошли двое с автоматами.

— Что вам здесь надо? — грубо спросил старший из них.

Второй, совсем еще юнец, смотрел исподлобья и нервно сжимал в руках автомат. Кристиан физически ощущал его ненависть.

Журналист вытащил из бумажника визитную карточку и протянул:

— Мы журналисты и хотели бы взять интервью у Карла Байера.

Старший взял карточку, подозрительно оглядел обоих с головы до ног и зашагал назад к танку. Кристиан проводил его взглядом. Он все еще ничего не понимал.

Там, на поле, разворачивалась целая баталия. Трещали пулеметные очереди, из окопов метали гранаты. Неожиданно танк развернулся и поехал прямо на них. От грохота мотора и лязга гусениц Кристиан ничего не слышал, «Что, если он не остановится?» — мелькнуло у него в голове. Танк остановился, и из него вылез высокий мужчина в форме офицера вермахта. Гладко причесанные белокурые волосы с сединой, голубые глаза, глубоко упрятанные под мощными надбровными дугами, жесткая линия губ.

— Господин Байер, — журналист шагнул ему навстречу и назвался. — Я и мой коллега, господин Редлих, хотели бы задать вам несколько вопросов.

— Ну что ж, — Байер вроде бы усмехнулся, но глаза его смотрели зло и враждебно, — нам скрывать нечего.

Его мощный командирский голос перекрывал и шум стрельбы, и грохот двигателя.

Он стоял, широко расставив ноги в начищенных до зеркального блеска сапогах и заткнув руки за ремень. «Ну и солдафон», — подумал Кристиан.

Интервью прошло под аккомпанемент пулеметных очередей.

— Наша цель — борьба. С кем? С коммунизмом, большевизмом, всеми левыми. И с парламентаризмом вдобавок. Здесь, — продолжал он, кивнув в сторону, — куется ядро будущих освободителей Германии. Их пока немного. Но все начинают с малого. Мои парни еще себя покажут. Когда мы придем к власти.

Байер не испытывал ни малейшего смущения, излагая журналистам свои взгляды. Интервью было недолгим. Взглянув на часы, Байер величественно кивнул журналистам и нырнул в танк. Боевая машина обдала Кристиана струей выхлопных газов и двинулась к окопам.

— Что же все это значит? — наконец не выдержал Кристиан, когда они сели в машину и выехали на шоссе. — Кто это? Откуда у них оружие?

Хорст смотрел прямо перед собой.

— Это группа «Великая Германия». Ее руководитель Карл Байер был членом Национальной партии и ее кандидатом в ландтаг земли Северный Рейн — Вестфалия.