— Что ты ищешь? — угрюмо спросила из угла Анастасия.

— Да подарок твой! Бритву.

Анастасия молча подала отцу станок. Локтев повертел изящную штучку в руке, подергал бороду. И снова забегал по избе.

— Да где они, куда ты их положила?!

Анастасия так же молча выложила на стол ножницы. Локтев взял их, оттянул волосы и, выдохнув, чикнул по бороде. Анастасия не верила своим глазам.

— Давай помогу, а то еще зарежешь себя, — предложила она.

— Сам.

Анастасия наблюдала за действиями отца почти со страхом. Таким его она еще не видела. И если она была в отчаянии, то отец… отец — она пыталась подобрать нужное слово, и оно наконец выскочило — просто в трансе, если, конечно, можно в трансе заниматься сразу несколькими делами. Он брился, гладил брюки, упаковывал сумку, насовав туда рубашек и носков, одновременно по рации связывался с лесничеством и делал записи в своем рабочем журнале.

Анастасия убрала с пола битое стекло, гильзы, но изба все равно не приобретала прежнего жилого вида. Тут уж, видно, ничего было не поделать.

— Что ты сидишь? — напустился вдруг на дочь Локтев. — Одевайся.

— Я одета, — робко заметила Анастасия.

— Мы в Белоярск едем!

После отъезда фээсбэшников Локтев нашел дочь, как и предполагал, в погребе, и она была не на шутку перепугана. Конечно, они с Борисом сразу же услышали грохот хлопушек, Анастасия по рации пыталась вызвать милицию, но — безуспешно. Тогда они спрятались: Анастасия в погребе, а Борис — за потайной дверью, которая вела на чердак, а оттуда можно было, спустившись по лестнице, уйти в лес. А потом она услышала пальбу. Это, как выяснилось, стрелял Борис, а не она. Локтев и предположить не мог, что у парня есть оружие. Только вот зачем он начал стрелять? Нервы сдали?

— Куда в Белоярск? — растерялась Анастасия.

— По делам, — буркнул отец.

Он наконец связался с лесничеством и сказал, что берет свой законный отпуск, впервые за три года. Да, вот прямо с этого дня и берет!

В принципе, Анастасия с отцом была согласна.

Оставаться в лесу сейчас было нельзя. ФСБ просто так эту историю не спустит. За отцом приедут не двенадцать человек, а сто двенадцать. Шутка ли — устроить фээсбэшникам такую мясорубку!

— Ну, и где он, куда ты его положила?

Анастасия растерялась — на этот раз она не догадывалась, что ищет отец.

— Диск этот чертов, компьютерный, где он?

Она кинулась к печке…

До города отец с дочерью добрались довольно быстро, в общем, повезло, автобус подошел вовремя.

— Папа, чего ты хочешь, ты хоть мне скажи, пожалуйста, — попросила Анастасия, когда они уже подъезжали к областному центру. Кажется, она снова стала маленькой девочкой, по крайней мере, чувствовала себя именно так.

— Кавалера твоего выручать, — буркнул Локтев.

Маленькой девочки как не бывало. Анастасия вспыхнула:

— Станешь воевать с ФСБ?! Совсем с ума сошел! Это же не лес, это город!..

— В городах меня тоже учили вести боевые действия.

— А я тебе зачем? Или ты думаешь, что я превращусь в «белые колготки»?

— Не болтай. Тебя надо спрятать. Но сначала зайдем в одно место.

Вышли на «пятачке» перед железнодорожным вокзалом, куда прибывают рейсовые и частные автобусы междугородного сообщения. Локтев о чем-то поговорил с водителем красной японской машины, и уже через десять минут старенькая «тойота» с правым рулем остановилась в новом районе города.

Локтев сверился с бумажкой, решительно направился к двенадцатиэтажному кирпичному дому.