Изменить размер шрифта - +
Некоторые из этих обезьянок милы, но они все равно остаются обезьянами. Тут нет никаких настоящих танцев, никакой музыки, никаких клубов, никаких тех-тусовок. Не с кем поделиться мыслями, кроме Соронга, а он всегда слишком занят, чтобы проводить время с человеком, которому всего двенадцать. Счастлива? Да для меня тут скука смертная с того самого дня как мы приехали сюда. Я, бывало, отправлялась в долгие прогулки по лесу и мечтала о возвращении на Полосу. — Она скорчила гримасу. — Маме я говорила, что они меня вдохновляют. И это правда. Они вдохновляли меня на мысли об отъезде. — Ее речь соскользнула к невнятному бормотанию. — Но мама… мама думала, что здесь мы будем в безопасности.

— От твоего отца?

Ее сплетенные пальцы сжались так крепко, что побелели.

— Да, от отца. От моего отца, от Мока. — Она подняла взгляд. — Он хочет вернуть меня. Я это знаю. Но я не хочу возвращаться. Я и раньше не хотела к нему возвращаться, а теперь тем более не желаю.

Говоря все время как можно более мягким тоном, Карденас попытался встретиться взглядом с глазами, которые упорно избегали смотреть на него.

— Потому что он заставляет тебя вытворять разные штуки, верно? Работать для него? — Она посмотрела направо и коротко кивнула. Что угодно, заметил он, лишь бы не встречаться с ним взглядом. — Он хочет вернуть тебя для дальнейшей работы над этим механизмом квантовой кражи.

Катла, явно удивившись, резко повернула к нему голову, и ее глаза наконец встретились с ним взглядом. Она впилась немигающими глазами в его — и резко рассмеялась.

— Все дело в этом? Вы думаете именно так? — Откинув голову, она закатила глаза к гладкому звукопоглощающему потолку. — Та старая штука!

В первый раз с тех пор, как они оказались вдвоем в гостиной, Карденас пришел в замешательство.

— Ты хочешь сказать, что его организация не пытается создать такое устройство с твоей помощью?

— О, план-то такой есть, спору нет! — Он увидел, что она не сознавала истинного источника начинавшей проскальзывать в ее голосе истерии. — Сегуро, план есть. Но и только. Чтобы построить хотя бы модели, нужно оборудование, какое стоит в Ливерморе, или Сандии, или Эльпасо-Хуаресе. Все это дело лишь уйма якка, и базарвисы, и гордо лордо инженеров и техов, которых отец держит на жаловании. — Она разве только не шипела. — А я жалованья не получала, потому что я его дочь, и мне полагалось просто помогать. По доброте душевной и из уважения к отцу. Уважения! Мерзкие старикашки, почти все они. И одна мерзкая старушонка. Я их всех ненавижу!

— Успокойся, — сказал ей Карденас. — Тебе никогда больше не придется видеть их. Никогда. Я тебе обещаю.

— Вы? — Она окинула инспектора медленным взглядом с ног до головы, оценивая его характер, и он явно не произвел на нее впечатления. — Да вы просто тупой старый федоко. Вы отвезете меня назад и передадите Службе Защиты Детей или чему-то в этом роде, и займетесь следующим делом. Мок меня вернет меньше чем за месяц.

— Нет, не вернет, — медленно покачал головой Карденас. — Мы собираемся включить тебя в Защиту Свидетелей. Ты и рядом не увидишь обычных сотрудников СЗД. У тебя наступит новая жизнь. Гарантирую. Отец даже найти тебя не сможет, несмотря на весь кранч, какой ему удастся купить. Мне жаль, что все пошло так. Ты не заслуживаешь того, чтобы твою жизнь выворачивали наизнанку, когда она едва только началась.

— Откуда вы знаете, чего я заслуживаю? — открыто бросила вызов она. — Может, я скверная девчонка, достойная дочка своего папеньки. Может, я этого заслуживаю. — Она обмякла, осев на подушки.

Быстрый переход