– А я тебя не отпускаю, малыш, – ответил Римо, прижимая ладонь мальчишки к запястью, чтобы тот не сбежал. Они стояли в пустынном переулке – вдали лежал битый кирпич, словно здесь недавно прошел воздушный налет. – Это ты пишешь на стенах «Джой 172»?

– Нет, правда, клянусь, – ответил мальчишка. На вид ему было лет двенадцать, и он был на фут ниже Римо. Майка на нем была разорвана, обнажая тощую грудь и костлявое плечо.

– Хорошо. Тогда я отведу тебя обратно к толпе.

– Да, это я, – признался юнец.

– Что ж, в таком случае давай поговорим.

– Но на «стене почтения» – это не я.

– Знаю. Это я сделал для тебя.

– Ты сволочь, – выругался мальчишка. – Зачем ты это сделал?

– Мне нужна была помощь всех твоих собратьев, чтобы повидаться с тобой.

– Не больно то ловко ты управляешься с баллончиком. У тебя слабая рука. Правда, слабая.

– Просто я никогда раньше не портил стены.

– С какой стати я должен тебе помогать? – задал юнец вполне законный вопрос.

– Если поможешь, получишь двести баксов, а если нет, я проткну тебе барабанные перепонки, – не менее доходчиво объяснил Римо.

– Предложение заманчивое. А где деньги?

Римо извлек из кармана пачку банкнот и отсчитал ровно двести долларов.

– Я скоро вернусь, – сообщил мальчишка. – Просто хочу удостовериться, что деньги нефальшивые. В наши дни держи ухо востро.

Римо распрямил ладонь и, ткнув парня в позвоночник, подбросил его, так что поношенные кроссовки на мгновение зависли у Римо над головой.

– А а а! – заорал мальчишка и почувствовал, что, перевернувшись в воздухе, летит вниз головой прямо на булыжную мостовую. Он вот вот уже готов был столкнуться с землей, как вдруг словно стропы парашюта подхватили его и сильная рука поставила на ноги. – Деньги в порядке, – сказал он тогда. – Чем я могу тебе помочь, друг?

– Видишь ли, – объяснил Римо, – я ищу кое каких людей, которые просто помешались из за одной штуки.

– Мне жаль этих идиотов, – искренне признался пацан.

– Они вне себя из за одного предмета, на котором ты оставил свой автограф. Примерно как толпа возле «стены почтения».

– Да там собралась просто жалкая кучка.

– Тех, о ком говорю я, еще меньше.

– Возьми свои деньги, парень, – сказал пацан.

– Подожди. Если я их не накрою, то рано или поздно они накроют тебя.

– Но ведь ты не собираешься меня им передать?

– Нет.

– А почему? – Мальчишка тряхнул головой.

– Потому что они слишком строго карают за порчу собственности.

– А как?

– Например, вырывают сердце.

Мальчишка присвистнул.

– Так это они пришили политика и богатую даму?

Римо кивнул.

Мальчишка снова присвистнул.

– Я должен знать, что именно ты изрисовал за последнее время.

– Расписал.

– Хорошо, расписал.

– Дай подумать. Школьные туалеты.

Римо покачал головой.

– Два вагона на маршруте "А".

– Тоже вряд ли.

– Может, мост.

– Где?

– Возле Тремонт авеню. В жилом квартале.

– А там не было церкви или какого нибудь религиозного памятника?

Мальчишка покачал головой.

– Возможно, это была картина или что то в этом роде.

– Я никогда не пишу поверх чужих работ. Только на вещах. На камнях и всяком таком.

– И на камнях?

– Конечно. Я всегда пишу на камнях.