Кэрмоди решил наглядно продемонстрировать его и, указав на второй тополь, сказал: «Дерево». Затем показал на одно из высоких тонких деревьев и повторил то же слово.

Туту с неприкрытым удивлением склонила голову набок.

Кэрмоди смутил ее еще больше, когда каждому из тополей дал имя. Затем без промедления окрестил высокие тонкоствольные деревья:

– Тумтум.

– Тумтум,‑повторила Туту.

– Дерево тумтум,‑сказал Кэрмоди и показал на тополь:‑Дерево тополь.‑Повернулся в сторону вельда:‑Дерево с колючками.‑Сделал обобщающий жест:‑Все деревья.

Подростки, собравшиеся вокруг Туту, похоже, не поняли, что он имел в виду, но она засмеялась‑точнее, каркнула‑и сказала:

– Тумтум. Тополь. Колючки. Все деревья.

Кэрмоди не знал, уловила ли она смысл или просто бездумно повторяла его слова. Но тут она тихо сказала‑может быть, поняв причину его раздражения:

– Дерево тумтум. Дерево тополь. Дерево колючка.‑Она подняла три растопыренных пальца и махнула другой рукой.‑Все деревья.

Кэрмоди был доволен. Теперь он убедился, что Туту воспринимает деревья не только по отдельности, но и как вид. Но он не знал, как растолковать ей, что последнее надо именовать не колючкой, а деревом с колючками. И решил, что это несущественно. Во всяком случае, сейчас. Когда придет время, он что‑нибудь придумает. Не стоит слишком затруднять ребятишек.

– Похоже, поработали вы отменно,‑раздался голос Холмъярда.‑Что сейчас в повестке дня?

– Попробую незаметно добраться до убежища, взять боеприпасы и сахар,‑объяснил Кэрмоди.‑Успеете до моего появления закинуть туда грифельную доску, бумагу и карандаши?

– Вам не стоит делать записи,‑сказал Холмъярд и нетерпеливо добавил:‑Каждое ваше слово фиксируется, как я уже объяснял.

– Я не буду вести записи,‑сказал Кэрмоди.‑Я хочу научить их читать и писать.

Несколько секунд было тихо, и наконец послышалось:

– Что?

– А почему бы и нет?‑осведомился Кэрмоди.‑Даже сейчас я сомневаюсь, в самом ли деле они понимают меня. То есть я убежден на девяносто пять процентов. Но мне нужна стопроцентная уверенность. И если они смогут усвоить письменную речь, то не останется никаких сомнений. Да и кроме того, зачем тянуть? Не получится сейчас, попробуем позже. А если получится, значит, время ушло не впустую.

– Я должен принести вам свои извинения,‑сказал Холмъярд.‑У меня не хватило воображения. Я должен был подумать об этом шаге. Знаете, Джон, я без восторга отнесся к тому факту, что в силу чистой случайности для первой встречи с горовицами были отобраны именно вы. Я считал, что контактером должен стать подготовленный ученый, скорее всего я сам. Но теперь я признаю, что выбор не был ошибкой. У вас есть те качества, которые мы, профессионалы, слишком часто и слишком быстро теряем: энтузиазм и восторженность любителя. Представляя себе все трудности или даже невозможность решения, мы становимся слишком осмотрительны.

– Ну‑ну,‑смутился Кэрмоди.‑Прошу прощения, но кажется, вождь собирает всех для какого‑то большого перехода. Он бегает взад и вперед, выкрикивает непонятные односложные звуки и куда‑то указывает. Кроме того, тыкает пальцем в сторону деревьев. О, я понимаю, что он имеет в виду. Почти все плоды съедены. И он хочет, чтобы мы последовали за ним.

– В каком направлении?

– На юг. В вашу сторону.

– Джон, примерно в тысяче миль к северу лежит прекрасная долина. Мы обнаружили ее во время последней экспедиции и обратили на нее внимание, потому что она расположена повыше, там прохладнее и имеются обильные источники воды. И там есть не только выходы кремня, но и залежи железной руды.

– Да, но вождь явно намерен вести нас в противоположном направлении.