А какой интерес мог возбудить Сватов? Что он мог предложить? Кроме своего расположения. И в общем-то для него хоть и обременительных, но мелких услуг, которые к тому же почти никогда не были личными, а носили чаще всего служебный, общественный характер.

Вот тут-то и появляется в жизни Виктора Аркадьевича Сватова друг Петя, работающий директором продовольственного магазина и неустанными заботами создавший свой обширный покупательский актив.

Петя встречал реку продуктов, накатывающую в магазин, у дверей торгового зала. Был он всегда возбужден, всегда энергичен и сиял своей рыжей шевелюрой, как огненный факел на белой подставке.

Сюда же подтягивался и его покупательский актив. Актив был весьма значителен, правда, хорошо организован. Все знали порядок, и никто не стремился его нарушить. Подходили исключительно по одному, не создавая ненужной толчеи.

Актив свой Петя знал в лицо. Иногда, правда, подходили и незнакомые люди. Здоровались, говорили, откуда они, знакомились. Ни с кем и никогда Петя в сторону не отходил. При приближении кого-либо из своих подчиненных на полуфразе не умолкал.

— Валя, — говорил он громко, обращаясь к старшему продавцу. — Это товарищ из ремонтного треста. Обслужите его по списку.

А список на маленьком листике блокнота он сам и составлял, просчитав на микрокалькуляторе, проставляя общую сумму и подводя черту.

— Это с автопредприятия товарищ, у его дочери свадьба…

— Это товарищ из ГАИ…

— Вы откуда, гражданин? Понял… Валя, гражданин передаст тебе список. Он по поручению Николая Ивановича…

Не отказывал Петя никому и никогда. Любой человек с улицы мог к нему подойти и, объяснив причину, получить листочек со списком. В этой вот открытости, в этой работе у всех на виду и состояла главная Петина хитрость. Приди кому-нибудь в голову нагрянуть в эти мгновения в универсам с проверкой, был бы он так же открыт, приветлив и чист. Никаких заначек, никакой торговли из-под полы, никаких секретов. «А эти люди?» — «Какие люди? Разве это посторонние?! Вот вы с ними и разбирайтесь…» Но никогда и никому в голову ничего подобного не приходило. Хватало забот с письмами, с жалобами, с анонимками. На Петю жалоб не поступало.

— Это из торга товарищ…

— Это из стройтреста, они нам пристройку делали…

— Это из снабжения человек. Они калориферы монтировали…

Текла река продуктов, катилась волнами от всегда распахнутых ворот во двор магазина ко всегда открытым дверям торгового зала. Текла и растекалась по ручейкам, расходилась у всех на глазах, на глазах же и таяла, мелела, как Амударья, досуха разбираемая на орошение.

Это из исполкома, это из минвуза, этому срочно нужно в командировку лететь, этот из редакции, этот из…

Кто только к Пете не подходил! И всех он одаривал, всех помнил, всех знал в лицо. И Петю все помнили.

Так он и работал, как регулировщик на шумной улице, умело раскидывая поток машин и всегда зная, кому в какую очередь, в какую сторону.

Река продовольствия Сватова не волновала. Но, сопоставив круг своих деловых знакомств, поддерживаемых им с таким трудом, с Петиным покупательским «активом», Сватов сразу понял, что директор — великий и незаменимый человек.

С покрышек для «Нивы» все и началось.

Петя по приглашению Виктора Аркадьевича пришел на студию, он всегда мечтал посмотреть, как делается кино. По счастливой случайности как раз в это время и позвонили Сватову насчет покрышек. Точнее, про их отсутствие.

Петя в разговор, разумеется, не вмешивался. Сидел на краешке стула, стараясь не мешать. Увидев неподдельное огорчение и досаду Сватова, сразу вызвался помочь.