– Ну вроде как я – девчонка из соседнего дома.

– Или, – добавил Гарри, – училка, которая была у них в пятом классе и о которой они мечтали, старались представить себе, как она будет выглядеть без одежды.

Да, в этом, пожалуй, она была права. Гарри поинтересовался, а как хозяева этих клубов, часто они к ней пристают? Джойс ответила, что они не в ее вкусе. Джой – а именно под этим именем знали ее на сцене – начинала свои выступления под музыку «Черной собаки», делала медленные, замысловатые движения под аккомпанемент звучащих между куплетами сложных гитарных аккордов и быстро приковывала внимание публики. Иногда во время танца ее очки соскальзывали, и она их поправляла. Делалось это вполне естественно и не выглядело слишком уж профессионально.

– Теперь, слава Богу, тебе не придется больше этим заниматься, – заявил Гарри, когда она перестала выступать, но Джойс возразила, что никогда не принуждала себя этим заниматься, ей нравились и танцы, и внимание публики. Гарри упрекнул – постыдилась бы. Он не мог такого понять, тем более что в его бизнесе главным было именно не привлекать к себе внимания. Вот тогда-то они и разошлись. Она стала работать в кордебалете на корабле, который совершал круизы по Карибскому морю, пару лет ставила танцы, затем начала сниматься для каталогов. В это же примерно время она почувствовала, что начинает стареть, и вышла замуж за одного мужика, торговавшего недвижимостью. Тот заявил, что он совсем не против завести еще пару детей.

– И я уже думала, быть мне мамочкой, – рассказывала Джойс через несколько лет, когда они снова сошлись с Гарри. – Думала, а потом эти две девчонки, которые от первой жены, заставили его выбирать между мной и ними. И ведь подумать только, совсем маленькие поганки, даже лифчиков не носили.

– Быть мамашей – это не твой, детка, стиль, – сказал Гарри, стараясь, чтобы слова прозвучали как комплимент.

Они ходили в кино, в «Вульфи», к Джо в его «Каменный краб». Брали китайские блюда на дом.

...И все эти годы, как ни странно, она тоже думала, что могла бы подыскать себе кого-нибудь получше, чем Гарри Арно, который был на двадцать пять лет старше и не вылезал от врачей. Правда, ему хватало ума никогда не пользоваться в кино скидкой для престарелых.

– Насколько я понимаю, – сказала Джойс, – ты готовишься смыться отсюда.

Гарри молча смотрел в окно.

– Я давно уже приготовился, – ответил он в конце концов.

– И ты знаешь куда? – Она погладила его по спине.

– Конечно знаю, – ответил Гарри. – Для начала мне может потребоваться твоя помощь.

– А что ты хочешь, чтобы я сделала? – спросила Джойс удивленно и немного испуганно.

– Потом скажу. Я думаю двинуться завтра, – добавил он после минутного молчания. – Чего тут попусту время тратить.

– Но если ты дашь показания, – начала Джойс, – и Джимми посадят...

– Не имеет значения, у него тут останутся люди, и они сделают все, что он прикажет.

– А если с ним поговорить? Ведь вы знакомы уже невесть сколько времени.

– Он знает, что у меня были собраны для побега чемоданы, и к тому же я застрелил одного из его людей. С точки зрения Джимми, я утаивал доход, а значит – воровал у него, убедить его в противном невозможно.

– А ФБР, они тоже будут тебя искать, верно?

– Сильно сомневаюсь, – сказал Гарри, по-прежнему глядя в окно.