Шир-Риф посмотрел в глаза Пака и понял, что окружающие слышали каждую его мысль, и даже те, что он так старался подавить. Он прочел у них на лицах свою судьбу, и сердце его ушло в пятки.

— Что будем с ним делать? — прошептал Магнус.

Загорелый локоть врезался ему в лицо, и перед глазами заплясало острие ножа.

— Стоять! — гаркнул голос, словно из бездонной бочки с чесноком. — Ни с места — ведьменыш!

По другую сторону ножа Магнус увидел еще одного солдата, приставившего меч к животу сестры, а рядом — Грегори, скорчившегося от ужаса, поднятого вверх на вытянутой руке, над головой третьего солдата. Ужас за малыша вдохнул в первенца Гэллоугласов новые силы. Не задумываясь, он направил на солдата заклинание старого колдуна, и солдат, державший Грегори, завыл от боли, схватившись за голову, которую пронизала адская мигрень. Выпавший у него из рук Грегори плавно спланировал вниз и мягко приземлился.

Джефри все еще трепыхался в руках четвертого солдата. Камень, взлетевший с земли, чувствительно ударил солдата с мечом в висок. Тот хрипло вскрикнул и грохнулся наземь, выронив из разом ослабевших дланей оружие. Корделия пристально взглянула на меч, и тот метнулся к солдату, который держал Магнуса.

— Стоять! — рявкнул бравый вояка. — А не то у вас в семье появится слепец!

Дети замерли.

Солдаты настороженно следили за ними. Затем сержант отрывисто пролаял команду, и ребятишек окружили крестьяне с вилами наперевес.

Шир-Риф ухмыльнулся.

— Отлично, Бардольф! Ну-ка, Гарольд, освободи меня!

Солдат торопливо бросился разрезать веревки, опутавшие его командира. Шир-Риф уселся, растер затекшие конечности, потом ухватился за руку Гарольда и рывком поднялся на ноги.

«Каким образом они нашли нас?» — подумал Джефри.

Худой человек в ливрее герольда шагнул вперед с высокомерной ухмылкой.

«Это чародей», — подумала Корделия.

Худой издевательски раскланялся.

«Дорльф Картер к вашим услугам, милая леди», — услышали они его мысль.

«Хорошо, что этот поганец назвал свое имя, — мрачно подумал Джефри. — По крайней мере, мы будем знать, кого повесить первым».

Глаза Дорльфа сузились. Он указал Шир-Рифу на Джефри:

— Этого, достопочтимый сквайр, нужно прикончить немедля.

Взгляд Корделии перепрыгнул на него. Затем она посмотрела на вилы, уставившиеся ей прямо в живот.

Магнус разыграл свою часть роли, скрестив глаза на кинжале у самого лица.

Стоявший рядом с Джефри солдат было взмахнул алебардой, и умер бы тотчас на месте, если бы Шир-Риф не поднял руку:

— Эй, погоди! Эти дети слишком ценны для того, чтобы убить их просто так! Король Туан не осмелится сражаться с нами, пока они у нас в плену!

Джефри, с лицом, как кремень, послал телепату кинжальный взгляд, и Дорльф завизжал и прижал ладони к вискам, изогнувшись в агонии.

— Остановить его! — гаркнул Шир-Риф, и солдаты бросились на помощь Дорльфу. — Да не его, идиоты — мальчишку!

Дымок заклубился над руками солдата, сторожившего Корделию, и он с воем выронил меч.

Нож перед глазами Магнуса раскалился докрасна, и солдат с бранью выронил его. Меч и нож упали в сухую листву, тут же вспыхнуло пламя, и солдаты в панике завопили, затаптывая огонь.

Дорльф осел наземь без чувств, а то и того хуже.

— Я был не прав — убейте их! — завопил Шир-Риф, побагровев от ярости.

Солдаты бросились на детей, размахивая мечами и алебардами, но оружие зажило само по себе — вырывалось из рук, било в грудь, теснило крестьян-новобранцев, подбегавших сзади.