Я помчалась в дом. Схватила телефонную трубку. Не с первого раза набрала номер — пальцы попадали не на те кнопки.

— Дядя Жак! — Впервые в жизни я назвала его так. — Умоляю! Приезжайте! Явился мой муж! Бруно Дакор!

— Драка?!

— Была! Уже дружат… Пьяные… Мне так страшно!

— Не волнуйся, Соланж! — Он тоже впервые в жизни назвал меня по имени и на «ты». — Уже еду! Сосчитай до десяти и глубоко подыши! Тебе нельзя волноваться!

Я сосчитала до десяти. Подышала. Потом еще раз сосчитала и подышала. Еще раз… Обвела взглядом гостиную и подошла к окнам. Решительно распахнула все настежь. Сразу ворвались звуки стройки, свет и запахи. Хоть какое-то движение воздуха… Присела у окна. Снова посчитала. Подышала. Потом принесла белье, плед, подушку. Расстелила простыни на диване и стала надевать на подушку чистую наволочку, думая про себя, не много ли чести — укладывать Бруно на чистом белье. Кто его звал сюда? Сюрприз… Ну и кретин же этот мамин Анатоль!

И тут до меня долетел отчаянный крик и жуткий грохот. Причем мне показалось, что кричал определенно Бруно!

Глава 20,

в которой я выбежала с подушкой в руках

Завернула за угол дома.

Бруно лежал на спине среди кучи мусора и стружки. Поперек его груди покачивалась доска, неструганная, размером, пожалуй, с метр. Подоске суетливо метался блестящий жучок. Бруно хрипел, из уголка его разбитого рта струилась кровь.

— Сделай хоть что-нибудь! — вдруг сверху заорал Марк.

Я задрала голову. Леса покачивались, с них сыпались пыль и мусор, будто кто-то скакал по ним. Но Марка я не разглядела. Тем не менее я бросила подушку и осторожно сняла доску с груди Бруно. Она оказалась довольно тяжелой. Хрипы Бруно сразу сделались тише, но кровь все так же тоненькой струйкой стекала изо рта на шею. Волосы шевелились от ветерка.

— Что здесь произошло? — спросила Лола за моей спиной.

Я вздрогнула и обернулась, сжимая доску обеими руками, чтобы не уронить ее снова на Бруно. Лола что-то шептала, морщась и кривя губы, но я не разобрала, что именно… Вокруг все плыло, в ушах вибрировал неприятный монотонный звон, и занозистая доска в руках весила не меньше полутонны…

— Лола, дура! Да держи же ты ее! — издалека заорал голос Марка. — Не стой столбом! Ослепла?! Она же сейчас завалится!

Марк уже подхватил меня за плечи и, заглядывая мне в лицо, спрашивал, обдавая чудовищным перегаром:

— Как ты? Ты меня слышишь?

— Слышу… Не дыши на меня… А то меня сейчас вырвет… — пробормотала я и вдруг очень отчетливо поняла, что Марк совершенно трезвый, хотя от него несет, как из винной бочки. А вокруг нас толпятся и гомонят строительные рабочие.

Глава 21,

в которой комментарии Полетт

— Ну, его перегар сработал для тебя вместо нашатыря. Тут любой бы протрезвел, — со знанием дела изрекла она и неожиданно добавила: — Если, конечно, был действительно пьяным, а не нарочно притворялся.

— Марк? Да он неспособен даже на самое малейшее при…

— А полгода притворяться, что твой муж не имеет к его матери никакого отношения?

— Он не притворялся! Он просто об этом не говорил!

Полет хмыкнула и похлопала меня по колену.

— Ладно-ладно. Проехали. Дальше-то что было?

— Рабочие стали орать на Марка, чтобы увел меня в дом, если не хочет, чтобы я разродилась до времени. Марк велел им вызывать «скорую», и мы пошли домой. А они бурно выясняли, у кого есть мобильный.