Джеймс всмотрелся в ее лицо – яркое солнце придавало глазам девушки первозданную чистоту и прозрачность, но взгляд был пустой, рассеянный, она как будто смотрела в никуда. Линдсей помахал рукой у нее перед носом, чтобы на ее лицо упала тень. Исабель даже не моргнула. Она действительно ничего не видела.

– Но почему? – ошеломленно пробормотал горец. Он слышал, что такое бывает после ушиба или ранения головы – неужели Исабель ушиблась, когда испуганная лошадь унесла ее с места вчерашней стычки? – Вспомните, может быть, вы вчера ударились головой о дерево?

– Нет, ничего такого не было, – ответила девушка, глядя потухшими глазами куда-то поверх его плеча. – Я слепну, когда у меня бывают видения. Не волнуйтесь, это пройдет.

– Значит, когда вы вдруг упали на колени, вскрикнули и стали громко говорить, у вас было видение?

– Да, и за ними всегда следует слепота.

Пораженный и озадаченный, Линдсей в волнении провел рукой по волосам и вновь с сомнением посмотрел на Исабель:

– У меня просто в голове не укладывается, что такое возможно…

– Все пройдет, – спокойно ответила она, беря его за руку. – Я уже привыкла к этим приступам.

– Как долго они длятся?

– По-разному. Когда час, когда несколько часов, когда целый день, но рано или поздно они обязательно проходят. Надеюсь, так будет всегда.

– А вообще зрение у вас хорошее?

– Да, не считая легкой близорукости. Отец как-то привез врача, и тот, осмотрев мои глаза, нашел их совершенно здоровыми. Я слепну только во время видений, и после них слепота некоторое время сохраняется. Пастор Хью считает, что такова плата за мой дар.

– Матерь Божья, – выдохнул Линдсей, – я не знал!

– Об этом мало кому известно…

Он замолчал, обдумывая случившееся, но вдруг сообразил, что Исабель ждет продолжения разговора, и спросил:

– Можно узнать, что вы увидели на этот раз?

– Я видела церковный двор и в нем вас, – нахмурившись, ответила девушка.

– Меня? – насторожился Линдсей.

– Да, с соколом на руке, – подтвердила Исабель. – Вы стояли возле куста боярышника… Там был еще один человек – рыцарь в доспехах, он со мной говорил… – Она замолчала, припоминая, и покачала головой: – Нет, больше ничего не помню. Видения быстро забываются, как сны… – Она еще подумала, но, ничего не вспомнив, досадливо пожала плечами и закусила губу. – Извините, я бы рада рассказать, но, увы…

К собственному удивлению, Линдсей почувствовал, что готов ей поверить. Разум подсказывал ему, что этого просто не может быть, но, глядя в незрячие глаза девушки, такие чистые и невинные, Джеймс просто не мог ей не верить.

– Неужели вы больше ничего не помните? – спросил он, потрясенный и встревоженный ее рассказом.

– Ничего… – снова покачала головой Исабель. – Во время видений мой отец и пастор Хью обычно записывают, что я говорю, расспрашивают, что я вижу и слышу, и я отвечаю. У пастора хранятся записи всех пророчеств, он понимает их гораздо лучше меня, потому что в них очень много символов. – Она вздохнула, беря руку Линдсея повыше: так было удобней. – Жаль, что я все забываю. Однажды я попыталась запомнить, но…

Она осеклась, не договорив.

– Наверное, сказывается влияние слепоты, – предположил Линдсей. – Вероятно, вы испытываете сильное потрясение, когда внезапно лишаетесь зрения.

– Наверное, вы правы, меня это пугает, но, знаете, уже меньше, чем раньше.