Мылась я часа полтора, и, конечно, выйдя услышала о себе все, что могла от раздосадованного кота. На вопрос из-за чего такая буря, Обормот пояснил, что Коул был просто зверь и не давал никому есть, пока я не выйду. Оглядевшись, я поняла, что и остальные уже успели вымыться, так как ванна тут была не одна. Хотя та, которую заняла я, безусловно, была самая шикарная. Я села к столу и поняла что ужасно проголодалась, а так как кормили тут превосходно, то какое-то время мой мир сузился до пределов стола с различными видами жареного мяса, превосходной рыбы, вина и различных фруктов. Я уже не говорю о сластях и лакомствах, ну и конечно Обормоте, сидевшем прямо в центре и наотрез оказывающегося слезть со стола. Ошер давно наевшись, дрыхла под столом, где на нее гарантированно никто не мог наступить. Поев, и отодвинувшись от стола, я сонно оглядела друзей.

— Эль, дай посмотрю твою спину.

Он поморщился, но покорно лег на один из диванов у камина в комнате напротив столовой и открыл спину. Я ужаснулась, и если бы сейчас этот эльф был бы рядом, придушила голыми руками! Сев рядом, я положила руки поверх страшных кровоточащих рубцов и закрыла глаза. Вскоре зеленоватое свечение вновь охватило мои кисти и, немного подождав, я направила его внутрь тела полуэльфа, нашептывая заклятия, леча его. Через пять минут все было закончено, на спине Эля остались лишь легкие розовые полоски, а я чувствовала привычную слабость и еще большую сонливость.

— Пожалуй, я пойду вздремнуть, — зевнув, я подхватила на руки Обормота, валяющегося кверху пузом на диване и отправилась в одну из пяти предоставленных нам спален. Последнее что я помню это волшебную мягкость перины, в которую рухнула и возмущенный хрип немного придушенного кота.

У эльфов мы провели два дня. И все это время не покидали отведенных нам комнат. Как объяснил навестивший на следующее утро брат бывшего короля, наш выход на улицу мог бы повлечь за собой возмущение эльфов вообще и ненужное кровопролитье в частности. Мы решили согласиться и не вылазить. К счастью, у Маси нашлась колода карт, и мы с удовольствием резались в дурака на раздевание. В итоге все мои пробелы в анатомии мужчин были полностью восполнены, с гордостью могу сказать, что лично меня никому так раздеть и не удалось. Еще бы, пока проучишься в магической Академии на нищенскую стипендию, так научишься играть в карты и выигрывать без всякой магии и ловкости рук. Тогда учителя был жестоки, и на кону стояло месячное питание и шубка на зиму.

К вечеру второго дня мне торжественно вручили амулет. Коул, кстати, его не одобрял, если считать неодобрением то, что он тут же решил его уничтожить. Еле отобрала.

— Тебе не нужен наговор на смерть, — рычал он, выдергивая у меня из рук амулет.

— Это мое личное дело, нужен или нет, отдай!

— Вы еще подеритесь, — предложил Обормот.

— Помолчи, — рявкнули мы оба, одинаково красные и злые.

В итоге он все-таки сдался и, швырнув несчастный камушек на пол, в ярости покинул комнату. Я только вздохнула, надевая отвоеванный трофей на шею и грустно глядя на захлопнувшуюся дверь. Прекрасно понимаю, что он просто боялся снова меня потерять. А придется, хоть и страшно умирать. Но об этом после! Я встряхнула головой и с улыбкой предложила всем выметываться из столь гостеприимного места, пока нас не прибили хозяева.

— Но сейчас вечер, — запротестовал котик, глядя на меня как на помешанную, — уже стемнело. Ллин, тебе не кажется, что идти по лесу, особенно если это Вечный лес, в темноте гораздо опаснее, чем днем?

— А вы и не пойдете по нашем лесу, — новый король Вечного леса вошел в комнату и встал напротив меня, любимой.