– Елена, мне тоже нужно сообщить нечто важное, – мрачно произнес Джованни, – и я не могу ждать до завтра. Ты должна знать…

Елена чуть отстранилась и тревожно взглянула на внезапно посерьезневшего возлюбленного.

– Ты должна знать, – с трудом выдавил Джованни. – Я… я тоже женат.

Глубокая печаль отразилась на прекрасном лице Елены.

– Ты любишь свою жену?

– Да.

Елену словно поразили мечом в самое сердце. Немного помолчав, она спросила дрогнувшим голосом:

– У вас есть дети?

– Моя жена вот‑вот родит первенца.

– Где она?

– На Кипре. В цитадели Фамагусты.

Женщина отодвинулась еще дальше.

– Отец не сказал мне, что твою жену арестовали! – удивленно воскликнула она.

– Ему неизвестно, что она моя жена. Ее зовут Есфирь. Она и мой тесть, Елизар, попали в тюрьму после резни в еврейском квартале.

– Ты женился на еврейке? Она приняла христианство?

– Нет. Каждый из нас придерживается веры праотцев. Мы поженились в Иерусалиме на Рождество и возвращались в Аль‑Джезаир, когда наш корабль атаковали пираты.

– Как мой, когда я встретила тебя, – тихо сказала Елена.

– Я часто думал об этом с тех пор, как попал сюда. Зачем судьба вновь свела нас?

Елена пристально посмотрела на Джованни, пытаясь разглядеть в прекрасных черных глазах его душу.

– Возможно, потому, что нам суждено быть вместе, – ответила она. – Будет нелегко, но я сделаю все возможное, чтобы освободить твою жену и тестя. Не сегодня, а завтра, в ночь перед казнью. Да, милостью Божьей я сделаю это, и мы убежим все вместе.

– Ты необыкновенная женщина, Елена. Твое сердце совсем не изменилось – такое же благородное и страстное. Как я люблю тебя!

Елена кинулась к Джованни и сжала его в объятиях.

– У нас есть немного времени, прежде чем я уйду, чтобы подготовить побег, – заметила она уже спокойнее. – Расскажи мне о себе, о самом важном, что произошло с тобой с тех пор, как мы расстались.

Джованни говорил, а Елена вслушивалась в каждое слово. Ее поразило то, что он пережил так много, тогда как она сама вела во всех отношениях довольно бедную событиями жизнь в Венеции, каждый день ожидая его возвращения. Честно говоря, именно ожидание придавало ее существованию определенный смысл. Елена настолько верила, что любимый жив и обязательно за ней вернется, что постоянно была начеку. Если ночью ее будил шум, она бросалась к окну, чтобы посмотреть, не Джованни ли это пытается взобраться по стене. В самом начале замужества она договорилась с супругом об отдельных спальнях и выбрала себе в новом палаццо комнату, в которую можно было проникнуть с примыкающей улочки. Если она вдали замечала фигуру, напоминающую Джованни, то с бьющимся сердцем спешила навстречу незнакомцу. Несмотря на постоянные разочарования, надежда вновь увидеть возлюбленного не покидала Елену. Пусть ничего особенного не происходило, романтика пронизывала всю ее жизнь, ведь женщина не переставала ждать встречи и всегда была к ней готова. Едва проснувшись утром, она приводила себя в порядок, стараясь выглядеть как можно лучше, чтобы Джованни не разочаровался, если судьба сведет их сегодня. Каждую ночь Елена засыпала, думая о любимом и надеясь, что он разбудит ее среди ночи. И потому рассказ Джованни о том, как в Алжире он познакомился с Елизаром и как крепла его любовь к Есфирь, больно ранил Елену.

«Если бы он поехал ко мне, а не в Иерусалим, чтобы отомстить за друзей, после того как очнулся в монастыре!.