— Нет, этого я знаю, он Финштейн.
— Ах да.
Они задумчиво умолкают.
— Фингольд — это ведь еврейская фамилия? — спрашивает Джейни.
— Ну и что это меняет?
— Ничего, конечно. Просто интересно. Я ведь ничего не знаю о своих корнях, понимаешь? История, предки, все такое — это ведь круто.
Джейни снова задумывается.
Кейбел кивает.
— Да, понятно. Думаю, и не узнаешь.
Джейни замирает, смотрит на Кейбела.
Не может сдержаться и бьет его по руке.
Сильно.
— Ах ты гад!
Кейбел со смехом потирает руку.
— Вот тебе раз. Сейчас-то я в чем провинился?
— В дерьмо меня окунул, вот в чем, — отвечает Джейни с притворным возмущением.
И качает головой.
— Проехали, — говорит он. — Скажи лучше, раньше тебя это волновало? Ты когда-нибудь интересовалась тем, кто твой папаша?
Джейни вспоминает сон своей матери, который повторялся снова и снова, как калейдоскоп. В этом сне Доротея и какой-то хиппи летали по небу, взявшись за руки. Да, она думала о своем отце, и не раз. Неужели этот парень из сна и есть Генри?
— Может, он какой-нибудь солидный начальник и добропорядочный отец семейства, у него два мальчика и две девочки, собака и дом в университетском городке в Мичигане.
Джейни обводит взглядом свой жалкий домишко. Символ ее убогой жизни с матерью-алкоголичкой. Который они в любой день могут потерять и оказаться на улице, если не будет социального пособия Доротеи и ее приработка. Но об этом Джейни предпочитает не думать.
Она набирает побольше воздуху и медленно его выпускает.
— Ладно. Значит, так — я сейчас принимаю душ, а потом еду в больницу. Надеюсь, ты со мной?
Кейбел улыбается.
— А то. Я ведь твой водитель, или забыла?
* * *
11.29
Кейбел и Джейни поднимаются по лестнице на третий этаж. Чем ближе становятся двери отделения, тем медленнее идет Джейни, а потом и вовсе останавливается. Потом она резко поворачивает и направляется в приемную.
— Не могу, — заявляет она.
— Ты и не обязана. Только мне кажется, ты потом себя поедом съешь.
— Ладно... Если у него там посетители, я сразу отваливаю.
— Это правильно.
— А если... Если он в сознании? И увидит меня.
Кейбел поджимает губы.
— Ну, судя по тому, как твоя матушка выразилась о его мозгах, он вряд ли так быстро очухается.
Джейни глубоко вздыхает и снова бредет к дверям отделения. Кейбел следует за ней.
— Хорошо.
Она проходит в коридор и машинально, как привыкла еще в доме престарелых, ищет глазами открытые двери палат. К счастью, почти все двери заперты, а значит, ей можно не опасаться снов их обитателей.
На этот раз Джейни подходит к столу дежурного с уверенным видом.
— К Генри Фингольду, пожалуйста.
— Допускаются только родственники, — заученно отвечает медбрат.
На халате у него беджик с именем «Мигель».
— Я его дочь.
— Вот как! — Теперь он смотрит на нее более внимательно. — А ты, часом, не та самая девчонка, которая агент под прикрытием у наркополиции?
— Та самая, — отвечает Джейни, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие.
— Я тебя в новостях видел. Классная работа!
— Спасибо, — улыбается девушка. — Так... в какой палате?
— Триста двенадцать. Это в конце коридора, справа. А ты кто? — Мигель указывает на Кейбела.
— Ну, он... — мнется Джейни. — Мы вместе.
Дежурный в упор смотрит на нее.
— Я понял. Он твой... брат?
Джейни тихонько вздыхает и благодарно улыбается. |