— А вы могли бы ради справедливости признаться, что той ночью гуляли по саду? — спросил я. — Вы готовы, несмотря на наказание дядюшки, стать свидетелем преступления?

— Да, я готов, — ответил мальчик серьезно, — но никто не поверит в монстра…

— А мы скажем, что это была маска убийцы, — ответил я.

— А-а! Маска! Все верно! — воскликнул мальчик. — А я уже считал себя ненормальным!

Он вздохнул с облегчением.

— Значит, и мой спаситель был в маске?

— Именно так, — ответил я, довольный, что легко нашел объяснение монстру Франкенштейна.

— А я смогу стать сыщиком? — спросил Филипп.

— Непременно! — без тени сомнения ответил я.

Юрьев, подполковник кавказского жандармского округа, прибыл к вечеру.

— Надеюсь, вы быстро найдете разгадку смерти Смерницкого, — произнес он важно, — ничто не может поколебать мою уверенность в том, что мы имеем дело с убийством!

— У меня уже есть некоторые соображения, — ответил я, — Смерницкого убил Вдовин…

— Неужто тихоня оказался столь опасен? — Юрьев недоумевал.

— Тихоня оказался карьеристом, способным на все. Нередко именно неприметные тихони совершают те злодейства, которые привели бы в ужас несдержанного бунтаря. Сначала Вдовин убил девушку, подбросив на место убийства часы Смерницкого, который тот обронил у колодца, — пояснил я. — Вдовин хотел бросить тень на репутацию Смерницкого, который чинил препятствия его карьере, а потом представить его смерть за самоубийство опозоренного человека.

Я не стал говорить о видении Аликс, которая видела Вдовина, нагнувшегося над трупом, с часами Смерницкого. Она решила, будто Вдовин поднял часы, а на самом деле он собирался их подложить.

— А потом злодей убил Смерницкого и выдал его смерть за самоубийство! — продолжил Юрьев мою мысль. — Но, черт возьми, возможно ли найти убедительные доказательства?

Юрьев был один из многих, кто невзлюбил Вдовина, поэтому с радостью поддержал мои умозаключения.

— У нас есть свидетель, мальчик, видевший, как человек в жуткой маске застрелил Смерницкого, — ответил я.

— В маске, мог быть кто угодно, — сокрушался разочарованный Юрьев, — но я уверен, что это Вдовин, он мне никогда не нравился… Позвольте узнать, как вы догадались?

— Все дело в мотиве убийства. Кроме Вдовина ни у кого на водах не было причины убить Смерницкого, причем выставив его в столь неприглядном свете, — ответил я. — Потом он пытался убить маленького свидетеля. Вдовин, как и Мервины, остановился в доме Ребровых. Нередко господа не запирают входные двери, поэтому злодею не составило труда проникнуть в их покои… но мальчик проснулся и закричал… Возможно, его крик спугнул убийцу.

Я умолчал о схожей истории Карла, которая дала мне весомую подсказку.

— Как же нам обвинить Вдовина? — вздыхал Юрьев.

— Водяное общество сделает за нас свое дело, — ответил я, — спустя несколько дней вы получите возмущенное письмо от начальства, почему убийца разгуливает на свободе!

Обычно серьезный Юрьев рассмеялся.

Если бы, действительно, было так просто. Вполне возможно, покровители Вдовина сумеют пресечь сплетни, но возможен и иной вариант — покровители отрекутся от него.

— Позвольте теперь мне задать вам вопрос, зачем за семьей Мервиных следил Грачев? — поинтересовался я.

— Мы получили письмо, в котором говорилось, что Мервиным угрожает опасность, — ответил Юрьев, — интересно, кто мог догадаться?

Неужто опять Карл?

Из журнала Александры

Сегодня ночью я отправилась на неведомый зов.