|
– Весь смысл в том, чтобы попробовать все это вместе. Захватив зелени и грибов, Гарретт умудрился нанизать на вилку еще и пару кусочков кра-бового мяса. Джейн доверчиво протянула руку. Но, загадочно улыбаясь, Гарретт сказал: – Открой ротик. Джейн открыла. Впрочем, скорее от удивления. Первая порция медленно перекочевала с кончика вилки на кончик ее языка. – Ну как? Позабыв сосредоточиться на вкусе, она быстро прожевала и проглотила еду. – Вкусно. – И все же ты слишком спешишь, – сказал Гарретт, нанизывая очередную порцию. – На этот раз попробуй растянуть удовольствие и насладиться вкусом. Медленно пережевывая и глотая пищу, Джейн видела, что Гарретт не спускает с нее глаз. – Вкусно? Радуясь, что отвечать не обязательно, Джейн улыбнулась и кивнула. Он вернул девушке вилку. Всей прелести замысловатого блюда Джейн так и не ощутила. Ее мысли были только о Гарретте. Он такой… такой замечательный. Однако он сам ей говорил, что люди их круга при-выкли жить красиво. И потом, разве он ее не предупреждал: она должна научиться быть неуяз-вимой. Впрочем, все бесполезно. Слишком поздно он ей об этом сказал. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Гарретт посмотрел на напряженную позу Джейн и покачал головой. Ну что еще сделать, чтобы она его заметила? Разве что написать уравнение. А что? Отличная идея. Уравнение! Впервые в жизни на его пути встречается так отчаянно сопротивляющаяся своим чувствам девушка. С первой же встречи Гарретт знал, что он ей небезразличен, но что случилось потом, почему она не реагирует на его призывы? Интересно, что является для нее главным критерием? Неужели внешность? Всю жизнь его ценили исключительно за это, но таковы основные требования его профессии. Однако именно благодаря этому за внешней оболочкой он научился видеть душу. Ему хотелось встретить еди-номышленника. То есть человека, способного полюбить его внутреннюю сущность, а не только то, что выставлено напоказ. Во время совместной работы с Джейн Гарретт проникся к ней глу-бокой симпатией. Они отлично сработались, и это могло стать идеальным началом для личных отношений. Но, видно, Джейн еще не готова. – Так ты расскажешь мне о себе? – снова напомнил Гарретт, не собираясь сдаваться. По крайней мере сейчас. Джейн моментально отложила вилку. Лицо ее приняло серьезное выражение. – Я закончила институт… – Джейн, – мягко перебил он, – я ни на секунду не сомневаюсь в том, что ты первокласс-ный бухгалтер. Но меня интересует не только это. Джейн растерялась. Но Гарретт пришел ей на помощь и предложил несколько тем для раз-говора: – Любишь ли ты путешествовать? Какие книги читаешь? Чем занимаешься в свободное время? А может, у тебя есть какие-то скрытые таланты? Представь, что ты умеешь перемещаться во времени. С кем бы ты хотела поужинать, и почему? Вопреки его ожиданиям, что она оживится и весело подхватит хотя бы одну из тем, Джейн уставилась в никуда и выпалила все на одном дыхании: – Однажды я ездила в Мексику с родителями. Читаю финансовые газеты, журналы и дру-гие неиллюстрированные издания, раньше мне нравилась научная фантастика. Что до моих скрытых талантов, то я могу похвастать лишь одним: если ты скажешь мне дату, я безошибочно назову тебе, какой это был день недели. И мне бы очень хотелось попасть в прошлое и поужи-нать с моими настоящими родителями. – Закончив, Джейн вопрошающе посмотрела на Гаррет-та. – Это то, что ты хотел узнать? Гарретт был убит наповал. Эта девушка спрессовала полчаса оживленной беседы в не-сколько секунд. – Джейн, это же не интервью, – протянул он, не сводя с нее глаз. – Не поняла? – Я хотел просто поговорить. О том о сем. Кстати, ты упомянула «настоящих» родителей. |
