|
Кстати, ты упомянула «настоящих» родителей. Тебя удочерили? Джейн кивнула. – Мои родители взяли меня, когда им было около сорока. Ага, дело пошло. – Так у тебя нет ни братьев, ни сестер? Девушка покачала головой. Единственный, несомненно любимый ребенок престарелых родителей. Кажется, теперь Гарретт начал понимать природу происхождения ее серьезности. Однако с таким же успехом она могла бы превратиться в избалованную девчонку. – Ты часто думаешь о том, чтобы найти своих настоящих родителей? – О, нет! – Девушка заметно расстроилась. По всей видимости, ей не хочется показаться неблагодарной по отношению к воспитавшим ее людям. – Они были еще подростками и вряд ли могли обо мне позаботиться. Думаю, сейчас у каждого из них своя жизнь. Конечно, мне бы хо-телось на них посмотреть. Посидеть, поговорить, просто ради того, чтобы узнать, какими они были тогда. А сейчас… – Джейн повела плечом, – сейчас они просто чужие мне люди. После того, как ему удалось хоть что-то о ней узнать, Гарретт не сомневался, что сумеет ее разговорить. Методично и осторожно пробирался он сквозь броню, которой девушка отгороди-лась от всех. Джейн постепенно расслабилась и начала открываться. К концу ужина, за кофе, Гарретту удалось даже обнять ее за талию. Ему нравилось ощущать ее близость. Плавные линии ее тела и нежная кожа, движения ее маленького, хорошо очерченного ротика приводили его в восторг. Кроме того, ему было с ней интересно. Она умела слушать и, главное, не стеснялась вы-сказывать свое мнение. Кстати, когда он назвал ее привлекательной женщиной, она даже обиделась. Как выясни-лось, внешность для нее – не главное. Так что его внешность они даже не обсуждали. Разговоров о моде Гарретт избегал. Наверняка они закончатся обсуждением его семьи и работников агентства, а это сейчас неуместно. Ресторан заметно опустел. И, отказавшись от очередной, третьей по счету чашечки кофе, Джейн взглянула на часы. – О, да уже одиннадцать! Ее удивленный возглас определенно порадовал Гарретта. Она забыла о времени, значит, ей тоже было хорошо. – Ты права, нам пора идти, – неохотно согласился он. – Но обещай, что вскоре поужи-наешь со мной снова. Джейн кивнула. Тогда Гарретт встал, обошел стол и предложил ей руку. Джейн замялась, потом убрала с колен салфетку, и его взору открылось обтянутое черными колготками бедро. Гарретт замер, а Джейн протянула ему руку. Стоило ей встать, как юбка вер-нулась на место. Но увиденное продолжало будоражить его воображение. В этом было что-то волнующее. Все равно что увидеть запретный плод, который, как известно, всегда сладок. Сам не понимая, почему, Гарретт был очарован. Вряд ли дело было только в ее бедрах. Может, осо-бенно на него подействовало то, что все получилось случайно. Господи, сколько он перевидал ножек, но ног Джейн не видел никогда. Весь вечер они просидели, плотно прижавшись друг к другу, а он… Запоздалая реакция, вот как это называется. Они вышли из ресторана и направились к стоянке. Гарретт любовался плавным покачива-нием ее бедер. Туфли на высоких каблуках удивительно преображали ее поступь. На каждом шагу разрез на юбке открывался, и Гарретт упоенно затаивал дыхание. Пышный блеск сороковых был слабостью Гарретта. И Джейн в своем костюме в стиле ре-тро и на высоких каблуках, сама того не подозревая, попала в самую точку. Пропитанный ночной влагой воздух ударил в лицо. Гарретт умышленно держал паузу. Он просто молча следовал за ней. – Вот мы и пришли, – сказала девушка, хотя это было очевидно. Вблизи ее серого седана не было других машин. Гарретт по-прежнему хранил молчание. Девушка отключила систему сигнализации и от-крыла дверцу. – Спасибо за вечер. Все было замечательно, – сказала она, поворачиваясь к нему лицом и как-то очень официально протягивая ему руку. |
