— Ладно, — сказала Ева. — Но, — она снова постучала по фото Джули, — мне нужно знать.

— М-м-м… иногда я передавала кое-чего Стибу или охраннику этому…

— Лоуэту?

— Если сами уже все знаете, чего спрашиваете?

— Что именно ты ему передавала?

— Ну, может, порнушку с детишками иногда. Да, был у него такой грешок, ну а я кто была такая, чтоб его осуждать?

— Это все?

— Еще, может, приборчики всякие…

— Какие?

— Да не знаю я, честное слово, я в этой фигне не понимаю. Он мне давал список, я шла, покупала. Даже почти все на свои деньги. Сволочь. Говорил, хобби у него такое, а в тюрьме электронику держать не дают. Ну подумаешь, вреда ж никому от этого не было. Он такой милый был. Куколкой своей называл. Меня никто раньше куколкой не называл. И еще цветы мне посылал. Два раза.

— Как романтично.

— Ага, я тоже так подумала, — Дэб ссутулилась, мрачно разглядывая содержимое кружки. — А потом он меня отшил, и теперь оказывается, он взаправду все это с детьми вытворял. Надо было самой до всего дотумкаться, но я ж говорю, у меня тогда проблемы были. Когда не на зелье, все совсем по-другому выглядит.

— Если Макквин выйдет с тобой на связь, звони мне. — Ева протянула визитку. — Если придет, дверь не открывай. Вызывай девять-один-один и звони мне.

— Теперь-то уж вызову.

— И сделай себе одолжение, не звони Стибблу.

— Мне с этим… разговаривать больше не о чем. А он мне реально нравился. Псих больной.

— Ну и что ты думаешь? — спросила Ева по дороге к машине у Пибоди.

— То же, что и ты. Она рассказала правду. Но я считаю, Макквин, как отшил ее, так о ней даже и не вспоминал. И вряд ли решит к ней наведаться.

— Согласна. Но зато она со страху все вспомнила и нам выложила. И у нас теперь есть показания, что Стиббл работал посредником.

— И нам теперь с этим сукиным сыном будет о чем поговорить.

— Это уж как пить дать.

5

Стиббл снимал крохотное помещение на первом этаже, где устраивал терапевтические сеансы для наркоманов и им подобных. Там Ева с Пибоди его и нашли. Живьем, подумала Ева, Стиббл походил на крысеныша даже больше, чем на фото. Жиденькая кудрявая бороденка лишь подчеркивала его торчащий вперед подбородок, а очки с розовыми стеклами на его микроскопическом крючковатом носу делали его физиономию только глупее.

Очки, белый балахон, тощая косичка и кожаные браслеты на худых лодыжках создавали образ чего-то среднего между экзальтированным фри-эйджером и современным монахом.

Что, вероятно, и было его целью.

Стиббл и еще трое сидели на полу вокруг какой-то пирамидки. На заднем плане побрякивали и звенели арфы с гонгами.

Стиббл прервал беседу и радушно заулыбался вошедшим.

— Добро пожаловать! Мы только что начали нашу визуализацию. Пожалуйста, присоединяйтесь. Как к вам лучше обращаться?

— Лейтенант, — ответила Ева, вытаскивая жетон. — И можешь начать визуализировать поездку в участок.

— Что-то случилось?

— Случилось. Айзек Макквин случился. А ты, так уж случилось, получая от государства зарплату, подрабатывал, устраивая ему собеседования с претендентками на роль напарницы.

— Вас кто-то ввел в заблуждение, — ответил Стиббл, складывая руки на груди. — Давайте все проясним. Через сорок минут у меня закончится занятие, так что если вы соблаговолите…

— Ты сам встанешь, — ласково спросила Ева, — или тебе помочь? Занятие окончено, — оповестила она коленопреклоненную тройку.