- А вот и ваш внук! - радостно сообщила его про-вожатая, открывая дверь. - Ну, видите? Я ведь говорила, что он приедет! Ладно, оставляю вас, но перед уходом зайдите в мой кабинет, иначе вас не выпустят… Он даже не сообразил поблагодарить ее. То, что он увидел, разбило ему сердце.

Он отвернулся, пытаясь взять себя в руки. Потом снял куртку и свитер, поискал взглядом, куда бы их пристроить.

- Жарко здесь, да?

У нее был странный голос.

- Ну как ты?

Старая дама попыталась было улыбнуться, но закрыла глаза и расплакалась.

Они забрали у нее зубные протезы. Щеки совсем ввалились, и верхняя губа болталась где-то во рту.

- Так-так, мы снова влипли в историю… Ну ты даешь, бабуля!

Этот шутливый тон стоил ему нечеловеческих усилий.

- Я спрашивал сестру, она сказала, что операция прошла отлично. Теперь у тебя в ноге хорошенькая железяка…

- Они отправят меня в приют…

- Вовсе нет! Что ты выдумываешь? Пробудешь здесь несколько дней и поедешь в санаторий. Это не богадельня, а больница, только поменьше этой. Они будут тебя обхаживать, поставят на ноги, а потом - хоп! - наша Полетта снова в своем саду.

- Сколько дней я там пробуду?

- Несколько недель… А дальше все будет зависеть от тебя… Придется постараться…

- Ты будешь меня навещать?

- А ты как думаешь? Ну конечно, я приеду, у меня ведь теперь шикарный мотоцикл, помнишь?

- Но ты не гоняешь слишком быстро?

- Да что-о-о ты, тащусь, как черепаха…

- Врун…

Она улыбалась сквозь слезы.

- Завязывай, ба, так нечестно, а то я сейчас сам завою…

- Только не ты. Ты никогда не плачешь… Не плакал, когда был совсем маленьким, даже когда вывихнул руку, и то не ревел, я ни разу не видела, чтобы ты пролил хоть одну слезинку…

- Все равно, кончай.

Он не осмелился взять ее за руку из-за трубок.

- Франк…

- Я здесь, бабуля…

- Мне больно.

- Так и должно быть, это пройдет, ты лучше поспи.

- Мне очень больно.

- Я скажу сестре перед уходом, попрошу, чтобы тебе помогли…

- Ты уже уезжаешь?

- Что ты, и не думаю.

- Поговори со мной. Расскажи о себе…

- Сейчас, только свет погашу… Слепит глаза…

Франк опустил штору, и выходившая на восток комната внезапно погрузилась в мягкий полумрак. Он передвинул кресло поближе к здоровой руке Полетты и взял ее руку в свои.

Сначала Франк с трудом подбирал слова, он никогда не умел поддержать разговор, а уж тем более рассказать о себе. Начал с пустяков - сообщил, какая в Париже погода и что над городом висит смог, и перешел на цвет своего «Судзуки», потом на меню своего ресторана и продолжал все в том же духе.

День клонился к вечеру, лицо бабушки стало почти умиротворенным, и Франк решился на более откровенные признания. Он рассказал ей, из-за чего расстался с подружкой, и сообщил имя своей новой пассии, похвалился профессиональными успехами и пожаловался на усталость… Потом стал изображать своего нового соседа, и бабушка тихонько засмеялась.

- Ты преувеличиваешь…

- Клянусь, что нет! Сама увидишь, когда приедешь к нам в гости…

- Но я совсем не хочу ехать в Париж…

- Ладно, тогда мы сами к тебе заявимся, а ты накормишь нас вкусным обедом!

- Ты думаешь?

- Конечно. Испечешь картофельный пирог…

- Только не это.