– Он психически больной человек, – сказал Виктор. – Сомневаюсь, что он сам себе мог объяснить, для чего заточил тебя в четырех стенах.

– Катарина, помните, как вы внезапно потеряли сознание?

– Да.

– Сергей подсыпал вам в кофе какой-то порошок. А когда вы отключились, он достал фотоаппарат и начал вас фотографировать.

Катка похолодела:

– А почему вы пришли ему на помощь, заявив, что собирались сфотографироваться со мной?

– Если бы он не смог выкрутиться, на меня посыпались бы многочисленные удары после вашего ухода. Я помимо своей воли выгораживала подонка, чтобы оградить себя от его кулаков.

Виктор вывел Копейкину в коридор.

– Отправляйся домой и ни под каким видом не высовывай нос из коттеджа.

– Что ты собираешься делать?

– Рвану к ребятам.

– Я могу быть полезна, расскажу, что мне удалось выяснить, и…

– Сиди дома! – приказал Столяров. – Хотя бы раз в жизни прислушайся к совету друга.

– Держи со мной связь.

– Помни – ни шагу! – прошептал Витька, провожая Катку до лифта.

Глава 15

Почему-то принято считать, что быстро привыкаешь только к хорошему. Но Ката на собственном опыте убедилась в обратном.

Когда в вашем доме снимают реалити-шоу, а вы с настоящими и подставными домочадцами вынуждены постоянно изображать из себя того, кем не являетесь в действительности, это вряд ли можно назвать хорошим времяпровождением.

И тем не менее Катка уже практически привыкла к камерам, оператору, съемкам и импровизированным скандалам свекрови, которая повышала рейтинг благодаря своему вздорному характеру и желанию прославиться ударными темпами.

Катарина научилась не замечать камер, но, к большому сожалению, научиться игнорировать Розалию пока было выше ее сил.

Два дня Ката безвылазно просидела дома. Помня данное Столярову слово, она изнывала от неизвестности, скитаясь по коттеджу как неприкаянная.

Утром Виктор наконец соизволил позвонить, сообщив, что вечером им необходимо встретиться.

– Я подъеду к коттеджу, а ты выходи за ворота. Разговаривать будем в моей машине.

– Почему не хочешь зайти к нам?

– В дом, где полно камер? Нет уж, уволь.

– Намекни хотя бы, новости хорошие?

– И да и нет.

– Это не ответ на вопрос.

– Всему свое время, Катка. Потерпи до вечера. Все, я отсоединяюсь, буду подъезжать – звякну.

– Вить, подожди… Витя! Алло!

Но Столяров положил трубку.

Пнув ногой спинку кровати, Катка спустилась вниз. Лидия Владимировна заплетала Канделарии косички.

– Доча, скажи честно, Канделарии Хуановне лучше с косичками?

Копейкина отрешенно посмотрела на старуху.

Откровенно говоря, благодаря стараниям Гаврилюк Хуановна выглядела ужасно. Не всем пенсионеркам, разменявшим девятый десяток, идут косички с вплетенными в них цветными ленточками.

– Она преобразилась, – выдавила Катарина, которой в действительности было далеко безразлично, как выглядит «мамаша» Розалии.

– Вот видите, – с легким упреком сказала Лида, – я оказалась права.

– Долго мне здесь сидеть? – суетилась бабка.

– Минут десять. Осталось заплести семь косичек.

– Сколько всего их будет?

– Сорок.

Канделария закатила глаза:

– Мне надо сбегать в одно место.

– Терпите.

– Дай мне зеркальце.