|
"Все могло вспыхнуть", - воскликнула она, подняв розово-озаренное лицо с тенью листьев на лбу и тараща глаза, прозрачно-жидко колеблемые отражением солнца и сада. Она, довольная, держала его под руку, пока входили в дом следом за громко говорившей хозяйкой - и естественность уже улетучилась, он уже неловко сгибал свою-не-свою руку - и на пороге гостиной, в которой гремели вошедший вперед монолог и раскрываемые ставни, он руку высвободил и, в виде рассеянной ласки (а в действительности весь на мгновение уйдя в крепкое с ямкой осязание), слегка похлопал ее по бедру - беги, дескать - и вот уже садится, пристраивал трость, закуривал, искал пепельницу, что-то отвечал - преисполненный дикого ликования. От чайку он отказался, объяснив, что сейчас появится заказанный на вокзале автомобиль, что туда уже погружены его чемоданы (эта подробность, как бывает во сне, имела какой-то мелькающий смысл) и что "Покатим с тобой к морю!" - почти выкрикнул он по направлению к девочке, которая, оборотясь на ходу, чуть не упала с треском через табурет, но мгновенно выправила молодое равновесие, повернулась и села, покрыв табурет опавшей юбкой. "Что?" - спросила она, отведя волосы и косясь на хозяйку (табурет уже раз был сломан). Он повторил. Она радостно подняла брови - не думала, что случится именно так, и сегодня же. "Я-то надеялась, - солгала хозяйка, - что вы у нас переночуете". - "О нет, - крикнула девочка, шаркающим скольжением подлетая к нему, и продолжала неожиданной скороговоркой: - А как вы считаете, я скоро научусь плавать - одна моя подруга говорит, что можно сразу, то есть нужно сперва только научиться не бояться - а это берет месяц..." - но хозяйка уже толкала ее в локоть, чтобы она доложила с Марией то, что приготовлено слева в шкапу. "Признаюсь, не завидую вам, - сказала сдававшая должность, когда девочка выбежала. - Последнее время, особенно после гриппа, у нее бывают всякие вспышки и капризы, на днях нагрубила мне - трудный возраст. Вообще мне кажется, хорошо бы, если бы вы взяли к ней пока что какую- нибудь барышню, а осенью - в хороший католический интернат. Смерть матери она переживает, как видите, довольно легко - да, может быть, не показывает - не знаю... Кончилось наше совместное житье... Я вам, кстати, еще осталась... Нет-нет, полноте, как же... Да, он только к семи приходит со службы - будет очень жалеть... Жизнь - ничего не поделаешь! Она-то бедняжка, во всяком случае, на небесах спокойна, да и у вас лучше вид - а если бы не наша встреча... Просто не вижу, как бы содержала чужого ребенка, а из сиротских приютов прямой шаг сами знаете куда. Вот я поэтому всегда и говорю: жизнь - одно слово. Помните, как мы с вами - на скамейке - помните? Мне-то в голову не приходило, что она может найти второго, - а все-таки - мое женское чутье: что-то в вас было тоскующее - именно по такой пристани". |
