– Вижу парашют на два часа.

– «Эксрей два‑шесть», вас вызывает «Папа Лима»; обнаружили парашют. Можете указать своё местоположение?

– Да, зажигаю дымовую шашку, зажигаю зелёную дымовую шашку.

Лётчик следовал установленным правилам, сообщив команде спасательного вертолёта, какую дымовую шашку он зажигает, но рассмотреть в темноте цвет шашки не удалось. Однако тепло, излучаемое пиротехническим устройством, светилось на инфракрасном экране подобно маяку, и вертолётчики увидели пилота, которого искали.

– Засекли?

– Да, – ответил Уиллис и бросил старшине экипажа:

– Приготовиться, мы нашли его.

– Готовы, сэр. – В хвостовом отсеке механик вертолёта главный сержант Циммер – они с полковником давно летали вместе – взглянул на рычаги управления лебёдкой. На конце стального троса находилось стальное приспособление, которое называлось проникателем. Достаточно тяжёлое, чтобы пробить любую крону, оно раскрывалось на конце подобно лепесткам цветка, образуя сиденье для спасаемого.

Затем проникатель поднимали через листву, и, что казалось самым удивительным в этом манёвре, при подъёме ещё никто не погиб. На случай, если спасаемый окажется ранен, сержант Циммер или санитар, находящийся на борту вертолёта, должен спуститься вместе с проникателем, усадить пострадавшего на сиденье и подняться вместе с ним. Иногда приходилось искать раненого лётчика под огнём противника. Вот почему пилоты спасательных вертолётов относятся к членам своего экипажа с особым уважением. Ничто так не пугает пилота, как мысль о том, что можно оказаться на земле, да ещё под вражеским огнём.

Но не на этот раз. В мирное время соблюдаются правила безопасности тренировочный это полет или нет: подъем спасаемого лётчика осуществляется с небольшой поляны. Циммер потянул рычаг управления лебёдкой. Находившийся на земле лётчик раздвинул лепестки проникателя, просунул ноги в сиденье и постарался держаться как можно крепче, зная, что последует за этим. Механик начал выбирать слабину лебёдкой, убедился, что спасаемый надёжно закреплён, и сообщил об этом пилоту.

Капитан Уиллис тут же на полную мощность включил турбину и начал подъем.

Через пятнадцать секунд спасённый лётчик оказался на высоте трехсот футов, удерживаемый стальным тросом толщиной в четверть дюйма, и впервые задумался над тем, каким нужно быть идиотом, чтобы вызваться для такого задания. Ещё через пять секунд сильная рука сержанта Циммера втащила его внутрь вертолёта.

– Эвакуация закончена, – доложил Циммер. Капитан Уиллис подал вперёд рычаг управления шагом, и вертолёт нырнул к земной поверхности. Пилот знал, что во время эвакуации поднялся слишком высоко, и теперь пытался продемонстрировать полковнику Джоунсу, что может очень быстро вернуться под прикрытие леса. Он успешно закончил манёвр, хотя и чувствовал на себе взгляд командира. Уиллис понимал, что совершил ошибку, а Джоунс ошибок не допускал и ежедневно твердил, что от них гибнут люди и ему надоело видеть это.

– Вы не могли бы на минуту взять управление на себя? – спросил Уиллис.

– Управление принимает второй пилот, – тут же отозвался Джоунс, кладя ладонь на рычаг управления и опуская «Сикорского» ещё на фут. – Не надо было так высоко подниматься при приёме спасённого на борт – внизу могут оказаться ракеты «земля – воздух».